- Женечка, живой, - произнесла Наталья, ощутив, как мелкая дрожь проносится по ее телу.
- Ты замерзла, - он обхватил ее в свои сильные, теплые объятия, - а я все время думал о тебе.
Наталья сильнее прижалась к Жене, это просто какое-то чудо, что он выжил. Ее руки прикоснулись к его мускулистой груди, пальцы впивались с силой надавливая на его тело донося до сознания, что это он, реальный, а не ее вымысел бессонных ночей проведенных в тревоге.
- Ну почему? Почему? Эта чертова война? – и слезы градом покатились по ее лицу.
Сердце Евгения сжалось, больше всего ему не хотелось, чтобы она плакала.
- Все будет хорошо, - пытался успокоить ее Женя. - Я всегда буду рядом с тобой, душой и всем сердцем. Сейчас есть только мы, - тихо прошептал он, и левой рукой коснулся ее мягких волос, вдохнул аромат ее тела. Черт! Точно с таким сладким земляничным привкусом, как тогда при их первой встрече и его губы впились в ее, накрывая горячими и страстными поцелуями.
– Моя малышка, - томно выдохнул он, продолжая прикасаться губами к ее глазам, лицу, шее.
Как им тяжело было друг без друга, особенно Нате, которая не знала, где он и что с ним…
Они чувствовали, что в их сердцах живет нежное прекрасное чувство друг к другу.
Женя сильнее прижал девушку к себе, осознавая, что она самый дорогой и ценный подарок в его жизни. Его милая малышка. Ната уткнулась лицом в его грудь, дорогого сердцу человека, не желая отдавать на растерзание страшному зверю, под названием – война.
В его сильных объятиях Наталья ощутила, как исчезло волнение и страх, а вместо им пришло умиротворение, ведь рядом был ее любимый человек.
Здесь и сейчас были только они…
Темнело… Небо рассыпалось звездами… Надвигалась летняя августовская ночь…
Было тихо и безмятежно… И лишь в траве стрекотали кузнечики…
Стоял пьянящий аромат соснового леса…
И под звездным куполом неба, в объятиях друг друга, стояла влюбленная пара.
А война беспощадно надвигалась… Ей не было дела ни до кого…
И во все века человечества, любовь возвышалась и стояла в противовес жестокости…
_ _ _
14. Драка
Было ранее утро, солнце только всходило, освещая верхушки деревьев, лес пробуждался. Евгению не спалось, и он выбрался из землянки.
- Давай сменю тебя, - обратился Евгений к Денису, который боролся со сном.
- Хорошо, я пойду посплю, а ты смотри в оба, - согласился Денис и нырнул в землянку.
Евгений зорко осмотрел зону видимости, прошелся по периметру, держа в руках трофейный автомат,
- Вот же упертая, - думал он, вспоминая их вчерашний разговор с Натальей. Он хотел, чтобы она утром вернулась в деревню, а она не пойду и все, здесь останусь, с вами в отряде, я раз уже думала, что тебя потеряла.
- Есть закурить? – прервал его мысли хриплый голос.
Евгений обернулся и увидел заспанное лицо Владимира. Он достал из кармана пачку и угостил его немецкой сигарой, из той сумки, которую они с Андреем прихватили с собой.
- А я смотрю ты неплохо разжился, - сделав затяжку, бросил Вовка, а у самого уже чесались руки.
- Чего тебе? – спросил его парень.
- Разговор есть. Пойдем.
И они отошли в сторону.
- Слышь щенок, за тобой должок имеется, - разминая ладони, в предвкушении, что сейчас он ему хорошенько врежет, проговорил Непоколебимый.
- Владимир, давай забудем старое… Сейчас война, – спокойно ответил Евгений, успевший уже пройти круги ада и за это время, он сильно изменился.
- А струсил? – с издевкой спросил Вовка.
- Да нет! Просто я на жизнь по-другому смотрю.
- На жизнь! – не выдержал криминал и от души рассмеялся, - Что наша жизнь? Немцев вон сколько все валят и валят, а нас сколько кучка оборванцев? В любую минуту может оборваться, а долг надо вернуть, - и заехал Женьке с правой по морде, со всего маху.
Ерофеев удержался на ногах и нанес ответный удар, парень он был крепкий, тоже качок, как и Вовка. Завязалась драка никто друг другу не уступал.
- Вы что охренели? – крикнул Семен, первым выбежавший из землянки. За ним и Денис, которому не удалось поспать, а потом уже и остальные.
- Война идет… немца надо бить, а они друг другу морды рассекают, - возмущался Семен.
– Где дисциплина?
И обеих в наказание приставили на кухню. Оба разрисованные с фингалами, запухшими лицами, у Вовки один глаз заплыл и наполовину открывался, у Евгения была рассечена губа. Оба молча сидели и чистили картошку, и ток час от часу переглядывались друг на друга.