– Подъем!.. – крикнул он громко, будто стараясь этим взбодрить самого себя и устрашить заключенных.
Интеллигент даже обрадовался, что наконец-то избавился от мучительных стараний уснуть на шершавых досках и от крысиного соседства. Он вскочил, торопливо поправляя одежду. Свет в камере уже зажгли, и крысы, наверно, попрятались под нарами и перестали шуметь. За начальником караула стоял тот самый солдат, который вчера препроводил Интеллигента в камеру. Они вывели его и двух других солдат, заключенных в одиночках, во двор полка, но далеко от караульного помещения они не ушли. Те двое были также без ремней и головного убора. Но держались они увереннее, чувствовалось, что прослужили больше. Их отправили куда-то в другое место, а его привели в здание штаба. В этот ранний час в здании не было никого кроме часового, стоящего внизу с автоматом у знамени полка. Начальник караула, что-то недовольно бормоча под нос, открыл одну из дверей напротив кабинета командира полка и приказал Интеллигенту войти в нее:
– Ну как, за два месяца тебя научили мыть полы?
С этими словами он подошел к солдату, успевшему за это время добыть откуда-то металлическое ведро, наполненное чистой водой, и тряпку из ветхой мешковины, которую он обмотал вокруг ручки ведра. Взяв у него автомат и ремень со штык-ножом, лейтенант велел показать новому заключенному армейский способ мытья полов. Солдат снял шляпу, повесил ее на крючок на стене, и, засучив рукава робы, принялся выполнять поручение. Он поставил ведро посреди комнаты, намочил тряпку, слегка выжал, нагнулся, не сгибая колен и, пятясь, прошелся по полу по ширине тряпки. Потом он еще раз прополоскал тряпку, сильно выжал ее и протер насухо тот же самый намоченный участок пола. Тут начальник караула остановил его и спросил:
– Ну что, усвоил, как моют у нас полы?! Дальше моешь ты. Тряпку в руки — и вперед. Воду меняй почаще. Можешь брать ее из бассейна, только смотри, рыб не распугай, а то нам с тобой достанется от командира. А увижу, что воду не менял, и следы какие-то на полу остались, начнешь все заново. А как закончишь работу, помой ведро и тряпку и оставь их в коридоре. А сам жди здесь, пока за тобой не придут.
Интеллигенту и раньше приходилось мыть полы. Прапорщик назначал каждый день по два человека на уборку и проверял, как выполнена работа, но в тонкости не вдавался; и в самом деле на полу нередко оставались следы, потому что воду они не меняли. Да и мыли совсем по-другому: мочили тряпку и, не расправив ее, садились на корточки и протирали полы, двигаясь гусиным шагом. Этому их никто не учил, опыта ни у кого не было, потому и действовали таким образом.
После того, как молодой солдат закончил мытье полов новым способом, который с первого раза так и не освоил, он вынес почти пустое ведро с тряпкой в коридор и стал ждать, когда за ним придут. Воду он поменял один раз, набрав ее в бассейнчике, но разводы на полу все же остались. Что скажет теперь лейтенант, неужели заставит его все делать заново? Однако его конвоир лишь краем глаза взглянул на полы, проверил, на месте ли ведро с тряпкой, спрятал их за незапертой дверью комнатушки, служившей, по-видимому, кладовкой, и велел ему идти вперед. Перед караульным помещением они увидели прапорщика, который уже ждал их. Прапорщик вошел вместе с ними в кабинет начальника караула. Велев Интеллигенту ждать, он подошел к начальнику караула и, поздоровавшись с ним за руку, что-то стал говорить ему, поглядывая на Интеллигента. Потом они позвали его к себе, начальник караула открыл ящик и вытащил оттуда все отобранные накануне вещи.
– Надень все и приведи себя в порядок, – сказал ему прапорщик.
Интеллигент надел ремень для брюк, помявшуюся в ящике начальника караула шляпу, вдел шнурки в ботинки и почувствовал себя значительно лучше.
-Теперь иди вперед! – сказал ему прапорщик.
–Ты что, даже не попрощаешься с нами? – крикнул ему вслед начальник караула, когда Интеллигент закрывал за собой дверь.
Интеллигент остановился в растерянности, не зная, что делать и как отвечать.
– Иди, иди, не останавливайся! – слегка подтолкнул его в спину прапорщик.
Выйдя во двор, прапорщик велел ему стоять у столба недалеко от караульного помещения и ждать, а сам быстрыми шагами направился в сторону штаба. Вернулся он довольно скоро вместе с одним из солдат – сослуживцем Интеллигента из колонны. Лицо прапорщика казалось теперь более бледным, а выражение его еще более суровым, чем было до этого. Постояв какое-то время перед солдатами, он наконец произнес:
– Вы двое отправляетесь в дивизион. Вот ваши документы, передадите их по прибытию тому, кто их у вас потребует.
Интеллигенту трудно было поверить в то, что командир полка знает об этом решении и дает свое согласие. Но сейчас нужно было подчиниться приказу прапорщика и следовать туда, куда он указывал. А прапорщик направился к входным воротам полка и подошел к солдату с широким лицом и квадратным подбородком, стоящему у грузовика с низкими деревянными бортами. Обернувшись к своим — увы, уже бывшим — солдатам он сказал:
— В дивизион поедете с ним. А теперь оставайтесь здесь и ждите командира, он скоро подойдет сюда и познакомится с вами.
После этих слов прапорщик с тем же суровым выражением лица удалился. Командира дивизиона ждать пришлось недолго, но бывшие солдаты опоздавшей колонны успели спросить у водителя, в какой дивизион они едут, на каком расстоянии от полка он находится и действительно ли жизнь в нем суровая? На последний вопрос водитель грузовика не ответил, только слегка ухмыльнулся и покачал головой. Командир дивизиона очень вежливо поздоровался с ними, спросил, кто из них тот самый, который знает даты всех сражений. Узнав, что это он, командир заботливо положил свою немаленькую руку на плечо Интеллигента:
– О тебе мне рассказал командир полка, и я обещал ему, что буду тебя беречь и использовать твои знания на политзанятиях.
«Значит, командир полка действительно знает о том, что его отправляют в дивизион. Он, наверно, знает и обо всем, что предшествовало этому», – подумал Интеллигент.
Командир дивизиона приказал солдатам подняться в кузов и сесть там на низкие скамейки, а сам сел в кабину. Ехали долго, около часа, и Интеллигент за это время пытался узнать у будущего товарища по дивизиону о том, как обошлось командование полка с ними за то, что те оставили работу и ушли своевольно. Узнали ли, что отряд ушел за пределы территории полка, и почему именно его решили отправить вместе с ним в дивизион? Из ответов сослуживца стало ясно, что солдаты вернулись на место работы еще до обеда, искупавшись в бассейне. Прапорщик застал их всех вновь за работой, и ему так и не удалось разоблачить их, добиться признания. Все твердили, что все это время были рядом под деревьями, пытаясь защититься от солнца. Прапорщику ничего не оставалось, кроме как сдаться перед объединившимся под страхом наказания отрядом. А сегодня утром прапорщик подошел к ним, долго разглядывал всю колонну и наконец сказал, кого еще отправляют в дивизион. Этот сослуживец Интеллигента отличался в колонне с самого начала своей необузданностью и непокорностью, что, скорее всего, и послужило причиной такого решения командира.