– Мы сделаем всё, что в наших силах, голубушка Татьяна Андреевна. Поможем, чем сможем, – заверил девушку Цукерман. – Значит, разыскать творцов? Так и поступим. Павел Юрьевич, вы когда-то служили в Седьмом отделении, расскажите, как вести себя с этими необычными созданиями. Виктор, располагайте мной, я постараюсь помочь, убедить творцов вернуться.
– Я тоже буду искать творцов, – сверкнула глазами Тата. – Узнав, кто я, возможно, они сжалятся надо мной. Они ведь изгнанники, уверена, они знают, что такое: потерять близких, жить в разлуке с ними. Мешкать нельзя. Хорошо, что вы знаете, где они скрываются, Виктор! Не будем ждать, когда закончится дождь… Пока мы чаёвничаем, Эдуард там один…
Не успела Татьяна подняться на ноги, как раздался звонок в дверь.
– Вы кого-то ждёте, Татьяна Андреевна? – удивились гости.
– Нет-нет…, странно…, – девушка нахмурилась, набросила на плечи пушистый платок, поправила волосы и бросилась к двери.
Виктор напрягся и по привычке потянулся к револьверу. Он боялся, что за Татой будут охотится монстры создателя. И поэтому Алфёров старался, как мог, оберегать её. Вот только своенравная и нетерпеливая девушка доставляла уйму проблем и не позволяла себя опекать.
Звонок повторился, похоже, незваный гость нервничал. Татьяна направилась в прихожую, Виктор поспешил за ней. Он был готов ко всему. Но, к счастью, ему не пришлось бросаться в атаку. На пороге стоял Олег Веселовский. Он сложил зонт, приподнял шляпу, приветствуя Тату, и хотел было сделать шаг навстречу, но девушка преградила ему путь.
– Танечка… Татьяна Андреевна, я…, – доктор, бледный и взволнованный, топтался на одном месте. – Я хочу помочь. Я знаю, что делать. Пожалуйста, позвольте объяснить.
Виктор напрягся. Он более не доверял доктору Веселовскому. Тата – тоже. Она упёрла руки в бока и вскинула голову, желая смотреть Олегу прямо в глаза. Доктор сжался под её суровым взглядом, Тата его осуждала и в тот момент была очень похожа на брата. Стоило ей только узнать правду о прошлом Веселовского, как она перестала с ним разговаривать и делала вид, будто его и вовсе не существует. "Предатель!" – говорили её глаза, и сердце доктора сжималось от боли. Эдуарда и Татьяну он любил, как родных детей.
– А я знаю, что вы и только вы повинны в несчастье моего брата, – Татьяна злилась и преувеличивала, ведь была ещё Лариса. Девушка не знала подробностей, ведь Эдуард упорно отказывался говорить на эту тему, отмахивался и увиливал, но чувствовала: сердце брата было разбито. А вот Веселовский знал точно: Лариса скрывала от Эдуарда правду о своём происхождении, Лариса его околдовала. – Вы выбрали Эдуарда, вы отправили его туда! Это вы во всем виноваты!
– Это правда, девочка, – вздохнул Веселовский. – но позволь объяснить… – Он протянул к Татьяне руку, та в ужасе отпрянула.
– Не трогайте барышню! Оставьте её! Она не желает вас видеть! – взревел Виктор, вот только доктор даже бровью не повёл. Юный социалист вовсе его не пугал, скорее забавлял.
– Таня, выслушай меня, Таня. И уж тогда реши: впускать или нет. Всё, что сказал Эдуард, правда. Я был заперт в башне тысячу лет. Тысячу лет вершил судьбы людей и мечтал освободиться. Я успел забыть, что значит: быть человеком. Я ведь тоже был человеком, как и ты, как и твой юный защитник, – он указал на Виктора. Тот расправил плечи и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что никакие речи не изменят его отношение к доктору. – Я оставил тех, кто верил мне, кто зависел от меня, ибо желал свободы. Больше всего на свете. Я хотел принадлежать только себе. Хотел вернуться в свой мир, хоть он совершенно изменился, хоть для меня было уже поздно начинать новую жизнь. Эдуард – единственный человек во всех мирах, способный меня понять. Я могу всё исправить, Таня, могу вернуть твоего брата.
– И что для этого нужно сделать? – одними губами зашептала Татьяна. – Что я должна сделать?
– Для начала – позволить мне войти, – он обхватил девушку за плечи и отодвинул в сторону, а Виктор и глазом не успел моргнуть. Возмущенная Татьяна топнула ногой. – Я знаю: у вас есть связь с творцами в Небытии, – заявил Веселовский, ворвавшись в гостиную. Цукерман и Меньшиков выглядели удивлёнными и растерянными. – Перед тем, как я отправлюсь в Мир, Которого Нет, мне нужно передать сообщение одному человеку. В противном случае я не смогу помочь Эдуарду.
– Но кому вы хотите передать сообщение? – поднял брови Павел Меньшиков. – Эдуарду Андреевичу?