– Той, кем стала, – закивала Дама. – Тенью, призраком, лишённым былой силы. Я не смогу остановить его в одиночку. Мне нужна помощь людей. Я подвела тех, кто присягнул мне на верность, из-за меня они выполняли приказы создателя. Я должна была оградить их от этого и не сумела…
– Они живы, – поспешил успокоить её Милютин. – Я приказал заключить их под стражу и разжаловать, но никто их не тронет. Вы должны были сразу всё рассказать, это сэкономило бы время. Вы же могли указать на создателя, назвать его имя…
– Не могла. Я не знала. У него сотни имён и сотни обличий. Годами он скрывался от меня, прятался, восстанавливал силы, собирал последователей, а я ничего не могла сделать. Он оставался в тени. До последнего момента. Он больше не таится, вернул себе родовое имя. Он собирается осуществить свой план, а я мешаю. И вы мешаете. Вы его уже вычислили, правда? Он ищет меня, так ведь? Но никак не может до меня добраться.
– Поэтому решил, что следователи ему помогут, – подхватил Эдуард. Перед глазами замелькали яркие огоньки, от боли, а может, от потрясения. Каким же он был глупцом! Идиотом! Чутьё в очередной раз его не подвело. Он же чувствовал, чувствовал! Нужно было действовать, в тот же день! Нужно было прижать этого гада к стенке, заставить сознаться. Но проклятье! Проклятье! У Милютина не было доказательств! – А им нужна была цель. Создатель сбил следователей со следа. А мы всё ему рассказали, поделились своими планами. Он появился, когда меня не было. И не спроста… Лариса сказала: к нему Зорин обратился за помощью. Вот почему за ним пришли.
– Я знала его отца, генерала, который написал книгу о Небытии. Он выступил против создания Седьмого отделения. Увидев миры кошмаров и зеркала, он счёл творцов опасными. Старый генерал был прав. Мой народ причинил людям много зла. Они протянули руку помощи в тёмный час, и вот чем мы им отплатили, – вздохнула Дама в чёрном. – И всё же творцы достаточно настрадались. Сын генерала, напротив, хотел нам помочь, помочь вернуться домой. Зорин и его товарищи собирались переправить творцов в Небытие, они искали способ открыть двери, освободить порабощённых и отыскать вас, благословенного.
Они искали его. Искали… У Игнатьева были Безликие карты, с их помощью он пытался вычислить благословенного. А Эдуард прохлаждался в “Звёздном”. Ах, если бы он задержался в Петрограде! Кто знает, может, всех этих жертв можно было избежать! Но, увы, потеряв голову, по волосам не плачут.
– Очевидно, они пытались остановить творцов своими силами, а когда не вышло, попросили помощи не у того человека. Создатель хотел, чтобы его план оставался в тайне, хотел, чтобы люди ничего не знали, а значит, были уязвимы. Поэтому он убил Феофанова и его друзей. А потом и Мишу.
– Я надеялась, что комиссар Журавлев поможет найти благословенного. Я пыталась его защитить. Правда.
Знал ли Михаил, как близко был этот самый благословенный? Что если знал? Что если знал, но сумел сохранить его имя в тайне? Очевидно, так все и было. Поэтому создатель не успел добраться до Эдуарда. Эх, Миша-Миша! Что если твоя жертва была напрасной?
– В скором времени Макинтайр вернется в Англию, нужно задержать его здесь. Нужно как-то выбраться отсюда. Или предупредить Ларису.
– Нет! Не стоит говорить ей, ведь…, – начала было возражать Дама, но тут дверь в палату отворилась, и призрак исчез.
Доктор Веселовский раздвинул шторы. Второй пациент, лысый мужчина средних лет, приподнялся и с любопытством уставился на главного врача. Тот бросил на больного быстрый взгляд, и мужчина замер, застыл. Из его взгляда пропал всякий интерес, а потом пациент закрыл глаза, укрылся одеялом с головой и захрапел.
– Поживёшь тысячу лет с чародеями, рано или поздно освоишь некоторые приёмы, – заявил Веселовский и смущённо улыбнулся.
– Какого дьявола, Олег? – Милютин отбросил одеяло и свесил с постели ноги. Взгляд друга, глаза, полные тревоги, грусти и чего-то ещё, незнакомого, пугающего, опасного, заставили Эдуарда поёжиться.
– Что ты затеял? Удрать решил? В таком состоянии и почти без одежды? Далеко бы не ушёл. Не дальше входной двери! – сердился Веселовский, нервно расхаживая из стороны в сторону.
– Так пусть мне вернут одежду. Я должен предупредить Ларису. Она в опасности.