На первой неделе Хуан показывал простейший способ медитации. Казалось бы – чего сложного? Сиди себе с закрытыми глазами, да считай вдохи-выдохи. Однако, на деле все не так просто. Непривыкший ум мгновенно утомляется, начинает клонить в сон; внимание улетучивается, лезут непрошенные и абсолютно бессвязные мысли, счет сбивается, упражнение идет насмарку. Приходится делать перерыв; умывшись и взбодрившись – приступать к выполнению заново. И так – раз за разом, снова и снова.
Злую шутку со мной играет всегдашняя целеустремленность, активность. Становится неимоверно сложно просто сидеть, ничего не делая. Кажется, что бесценное время утекает сквозь пальцы, не принося никакой пользы. Первые дни с трудом высиживаю несколько минут к ряду. Потом, в конце концов, довожу время непрерывной медитации до пяти минут.
Бесит и раздражает то, что я не замечаю никаких изменений; не вижу в таком времяпровождении никакой практической пользы. Занимаюсь и не могу понять смысла выполняемых упражнений.
– Ты должен научиться очищать разум, выбросив оттуда все лишнее, – пытается объяснить Рамирес, – Чтобы использовать навыки, нужно утихомирить поток сознания, заглушить внутренний диалог, освободить ум от бесполезных мечтаний и раздумий. Сосредоточься на чем-нибудь одном, сфокусируйся! Вспомни, в те редкие моменты, когда тебе удавалось использовать латентные умения, в голове наверняка гудела абсолютная пустота. Именно это, а не резкий всплеск адреналина, как считают некоторые, подстегнул способности прототипа. И только путем постепенного контроля над разумом можно прийти к управлению собственными способностями…
Не успеваю привыкнуть к постоянным медитациям, как Хуан выдает новое задание. На этот раз цель – удержание статических поз. Первая из них – «поза всадника» – сразу вгоняет меня в ступор.
Нужно встать прямо, а потом раздвинуть ноги примерно в два раза шире плеч, держа стопы носками вперед. А теперь – опустить бедра до параллели с полом. И – стоять.
После многочисленных приседаний и выпадов мне казалось, что ноги уже вряд ли способны удивляться хоть каким-то упражнениям. Однако же, спустя всего минуту «всадника», ляжки затряслись, как на вибростенде. Больше двух минут выдержать не сумел; рухнул, как подкошенный. Рамирес не скрывает разочарования.
– Пока не сможешь держать стойку хотя бы пять минут, нам вообще больше не о чем разговаривать, – жестко комментирует он, прохаживаясь вокруг.
– Никак! – отвечаю со злостью, – Мышцы не справляются!
– А ты медитируй, – ехидно советует наставник, – Держи руки у пояса, глаза прикрой и считай вдохи. Дойдешь до десяти – начинай заново, и так по кругу, снова и снова…
Не знаю, то ли это шутка, то ли он действительно хочет помочь. В любом случае, поднимаюсь на ноги, чтобы повторить попытку.
– Хорошо хоть не стойка на голове, – бормочу, вспомнив рассказ Нэша о странных причудах эволюционистов.
– Хм… – задумчиво отвечает Рамирес, – Вообще-то это довольно продвинутая техника. Но раз уж напомнил – будь по-твоему! Добавим стойку на голове в список необходимых упражнений.
Проклинаю свой длинный язык и сумбурные мысли, но сказанного не воротишь. После позы всадника приходится переключиться на перевернутую стойку, с упором на лоб и расставленные локти. Ощущения те еще… Кровь приливает к голове, ноги дрожат, в висках стучат молотки. Главное, пока стоишь – еще вроде ничего, терпимо. Но стоит кувырнуться обратно, как наваливается целый букет неприятных последствий.
Теперь «домашнее задание» включает не только бесконечную медитацию, но и две статические стойки – на голове и «всадник», которые мне нужно довести до пятиминутного отрезка. Практикую все это в свободное время, ибо Франко отнюдь не настроен давать послаблений из-за побочных нагрузок. Три тренировки в день никто не отменял, а дополнительные занятия умещай, как хочешь и куда хочешь.
На очередной встрече с Хуаном, не дотянув до пятиминутки всего несколько секунд, осмеливаюсь спросить у наставника о смысле этих поз.
– Рамирес, зачем все это? Какая разница, выстою я на голове пять секунд или десять минут? Разве это поможет зажигать огонь по щелчку пальцев или становиться сверхбыстрым?
Тренер долго не отвечает. Он стоит, хитро прищурив глаза и задумчиво поглаживая ладонью седеющую бороденку.
– А как, по-твоему, человеческое тело должно совершать эти чудеса? – преспокойно вопрошает Хуан, – Разве организм хомо-сапиенса приспособлен для создания огня из воздуха?