***
Наутро после завтрака к Андрюшкину явилась та же ведьма, которая перенесла его в измерение. Вместе они поднялись на этаж выше. Солнце за высокими, узкими окнами разбавило торжественную мрачность замка, блики весело скользили по чёрным латам гвардии. Ведьма постучала в одну из дверей и открыла её. Оба оказались в небольшой комнатке с двумя диванами и низким столом; по стенам были развешены гобелены. Здесь уже не было окон, зато на подставках стояли ведовские шары со свечами. Гости будто в ночь шагнули.
Дверь с другой стороны открылась, и вышла Варвара I. Чёрное платье только подчёркивало её воронью породу, оттеняя жёлтые глаза. В Царосе она носила более яркие платья.
- Доброе утро, - кивнула королева. – Карли, можешь идти.
Ведьма поклонилась и покинула их. Дверь закрылась. Варвара невесело улыбнулась и, сев на диван, предложила гостю сделать то же самое. Андрюшкин опустился на соседнее кресло.
- У вас всё в порядке? Завтракали?
- Да, благодарю.
- Хорошо. Вчера был пойман один из узурпаторов. Он не в себе, и нужно, чтобы вы помогли ему успокоиться, узнали о планах врага и о том, пленник ли убийца кронпринца Амари.
Андрюшкин насторожился. Всплывала старая тайна. За её раскрытие он бы многое отдал!
- Можно подробнее об этом деле?
- Судя по тому, что я знаю, он свихнулся и мнит себя Амари Царосским.
- То есть он не притворялся ради выгоды?
- Натрияхлоридий утверждает, что нет. Так вот, сейчас лжепринц плачет об убийстве Амари, и просит его казнить.
Имела место подмена личности. Но сразу это утверждать учитель не стал.
- Хорошо. Поговорю с ним и узнаю больше.
Королева взяла со стола колокольчик и позвонила. Заглянул гвардеец.
- Проводите господина Андрюшкина к пленному узурпатору.
Устроили лжепринца на втором этаже, в одной из гостевых. У нужной двери дежурили два ведьмака.
- Психолог, к пленному, - сказал сопровождавший Петра гвардеец.
Толстый бородатый ведьмак постучал два раза. Ему ответили, и стражи посторонились.
- Проходите.
Дверь открылась. Гвардеец первым вошёл внутрь, и следом шагнул Андрюшкин.
Здесь всё было куда аскетичнее, чем в комнате, где разместили психолога. Каменные стены, стул и узкая кровать – вот и всё. Солнечные лучи пролегли по лежащему на застеленном матрасе человеку. От окна обернулась средних лет ведьма – очевидно, дежурная. Она первой поспешила к пленнику, и потрясла его за плечо.
- Сядь, к тебе пришли.
Тот послушался - будто и не спал. Лицо – молодое, обрамлённое светлыми волосами – осунулось. Пленник явно не сдался без боя: под глазом красовался лиловый синяк, переносица залеплена пластырем и распухла. Зелёные глаза остановились на Петре. Учителя пробрало, хотя он всякое повидал: от незнакомца веяло смертной тоской. Ведьма осталась стоять рядом, готовая к любым неожиданностям.
Андрюшкин пододвинул стул и сел на расстоянии шага от пациента.
- Добрый день. Я пришёл, чтобы поговорить. Вы меня понимаете?
Пленник вздрогнул, словно очнувшись. Он со стоном бросился на колени; ведьма дёрнулась оттащить его, но остановилась.
- Умоляю, казните меня! – воскликнул лжепринц, протягивая руки к отшатнувшемуся психологу. - Это я, я убил Амари! Праматерь, только не это! – Он согнулся, будто его ударили в живот, и разрыдался. – Я сволочь, ничтожество!
Безжалостная память отбросила Петра в прошлое. Будучи семилетним, он разозлился на котёнка, который разбил вазу. Стоило только отвернуться! А спросили бы с него: ведь в тот день он должен был приглядывать за хозяйством. Вспомнилось, как швырнул в животное тяжёлым отколовшимся донышком. И горькое осознание потери: котёнок уже не встал.