Вскинула руки она, и глаза змея трехглавого загорелись светом фиолетовым, а из пастей сквозь зубы повалил дым. На это лишь Марья улыбнулась.
—Но прежде позвольте мне представить гостя нашего! Тот, кому перешел трон Белогорья и Венец Дубовый — Царевич Иван!
Вновь захлопали гости, и Ваня встал, поклонившись три раза.
—Очень рад быть гостем на стране вашей. Наслышан я о подвигах ваших, но не думал, что увижу героев воочию!
—Полно будет тебе, Царевич. Помнишь ли ты предложение свое?
Иван посмотрел на Марью с надеждой и мольбой.
—О, конечно помню… И готов спросить еще раз: желаешь ли ты быть моей королевной?
Вмиг тишина обрушилась на зал, словно окутывая каждого и трепеща душу лучами солнца яркого. Лишь дыма из пасти Горыныча стало много больше. Перебрала его пальцами Моревна, положила руки на грудь Ивана, заглянула очами зелеными прямо в душу Ивана, приподнялась на носочки и поцеловала в губы приоткрытые.
—Конечно же да…
Не сдержал себя Иван, прижал Марью и поцеловал глубже под улюлюканье и крик гостей. И никто не слышал рык из глубины замка.
И на день следующий, лишь небо стало окрашиваться в пелену ночную, решили они свадьбу сыграть. По правилам, что давно уж приняли все страны, скрепить связь молодожены должны по традициям страны жениха. Белогорье же имеет традицию такую: есть такое озеро — Алатырь, место магии и силы. Стоит окунуться в озеро жениху и невесте, как должен будет пройти юноша испытание — найти в водах любимую свою. А коли не сможет — вовек им домой не вернутся!
Прошли Марья и Иван в подземелье, потолок которого исчезал в темноте и тумане густом, вскинула Моревна руки и из озера, что под ногами был — портал создала.
—Пойдем, Ванечка. — Сладко протянула невеста, поднимая ладонь по плечу жениха. —Быстрее начнем — быстрее и ночь проведем.
Иван же взял её за руку, сжал крепко, лодонью коснулся щеки и поцеловал в лоб. А после зашли они в портал.
Вот уж неизвестно, сколько часов али дней провел Иван в толстом слою тумана, падая на каждой кочке и запинаясь об корни, сколько раз мочил сапоги и кафтан, но все же увидел под лучом солнца статую золотом блестящую. То была его богиня — Марья Морена. Лишь губы слились в поцелуе страстном, как не помнили они и дни следующие, пока не пришло известие — Алахара на днях скрестит мечи в гражданской войне.
—Неужели так скоро? — Протянула Марья, накидывая кафтан Ивана. — Неужели мне придеться тебя покинуть?
—Ох, Марьюшка моя… — Подполз к ней на кровати Ваня и за талию обнял, головой упершись в живот. — Неужели это и тебя касается?
—Да, Ванечка. — Она стала пальцами перебирать завитки его волос. — Давно уж я пообещала помочь Алахаре, когда два её сына скрестят мечи.
— Вот как… Но только скажи, за кого ты будешь воевать?
—Расскажу уже, как победу будем праздновать, дорогой. — Она провела пальцем по груди его обнаженной. — Но пора мне в путь собираться.
— А меня ты одного оставляешь?
—Тебе я поручу следить за моим Белостеньем. Теперь ты мой муж и полноценный хозяин этого дома. Так что все задачи поручу. Надеюсь, ты не разрушишь ничего.
—Постараюсь, любовь моя.
Вновь они коснулись друг друга губами, а после собираться стали. Ваня надел рубаху легкую, да брюки и сапоги, что по приказу Марьи были ему доставлены, а сама же Моревна удалилась в комнату другую вместе с помощницами. Увидев же жену свою на улице возле коня черногривого, не смог скрыть смущения и удивления Иван: Тело её покрывали пластины золотые, снизу поддерживающие и слегка прикрывающие грудь, живот был открыт. Вдоль предплечий сияли золотые нарукавники, а наплечники покрывали узоры с её инициалами. Во лбу же переливался большой кристалл, обрамленный золотом и им же окружавший голову и волнистые сияющие волосы.
—Ух ты… — Ваня подошел к ней и взял за руку. — Ты выглядишь красиво, но уверенна, что ты не пострадаешь в такой броне?
—Ванечка родной. — Она положила руку на его щеку, погладив большим пальцем. — Уж не в первый раз я еду на бой. К этой броне я привыкла, да и тем более, знаю парочку защитных заклинаний.
Улыбнулись они нежно друг другу, а затем ловко залезла на коня Марья, да повернулась к мужу.