―Ваня… Почему каждый раз, как мы раз в год выходим вместе к дубу, так кто-то из сестер пропадает? ― Анна устало откинулась на шершавый ствол. ― То Марьюшка… Теперь от Ольги ничего не слышно…
Иван лишь вздохнул, качая головой. Он знал, что эти союзы планировали их родители, но было в их планах то, что их дети пропадут со стороны Яви?
―Аннушка. Но взгляни на погоду. Помнишь, что было год и два года назад?
Царевна подняла голову в сторону туч, сильнее темнеющих.
― Тогда… Пришли их женихи!..
Анна сжала руки в области сердца, любовно смотря в высоту. Лицо озарила слабая улыбка, а сердце затрепетало лишь от образа её возлюбленного. Длинноволосый принц из прекрасной Бэати, что когда-то спас её от гибели медленной. Царевна почувствовала, как по щеке потекла капля, но то были не слезы, а..
―Дождь начинается, Анна. Пойдем в дом.
Но Анна стояла под дубом, наблюдая, как небо чернеет.
―Нет…―прошептала она. ―Он скоро придет.
Но спустя час, когда уже ночь накрыла одеялом темным мир, Анна стояла на месте, все высматривая ворона белокрылого.
―Пойдем, Анна. ―Положил ей на плечо ладонь Иван. ―Время позднее уже. Может, завтра прилетит.
Нехотя, Анна кивнула, и в объятьях брата пошла домой, не сдерживая слез, когда глядела она на мерцающие молнии.
Упала Царевна на кровать, в подушку крик сдерживая.
―Почему ты не пришел, Фиакр? Ты же обещал!
Плечи её тряслись, а руки сжимали перину пуховую. Взглянула она ну сундучок, богато сапфирами украшенный, что на столе стоял. Достала из него письмо, что получила еще…
―Три года назад. Когда маменьки и папеньки не стало… ―Она прижала бережно лист к груди и в окно взглянула. ― Неужели, что-то случилось с тобой, ворон мой?
Она подошла к окну, чтобы закрыть его. Но тут мимо щеки свистнул ветер, а по комнате стала кружить птица. Не успела Анна опомниться, как плюхнулся белокрылый ворон на кровать, обернувшись принцем заморским.
― Фиакр!
Анна подбежала к кровати, и лицо её окрасилось в цвет клубники сочной. На перине пуховой, держась за голову, лежал парень с закрытыми глазами. Волосы его длинные, цвета золота белого беспорядочно были раскиданы по кровати. Одежда его подчеркивала талию тонкую и ноги подтянутые. Рубашка с воротом волнистым была зашнурована до середины плавно поднимающейся груди.
―Ну же, Цвет Мой! ― Он вытянул руку, на которой блестели кольца золотые. ― Неужели так и будешь стоять тут?
―Фиакр!
Она легла рядом с ним и нежно обняла его, чувствуя его мышцы. Сердце царевны трепетало от счастья.
―Прости… ―Всплакнула она. ― Я просто… Уже не надеялась, что ты придешь.
Носом Анна уткнулась в складки рубашки белоснежной, сильнее обняв принца. Он лишь на это улыбнулся, обнял одной рукой и поцеловал в макушку.
―Я тоже скучал, мой цвет.
Анна хотела спросить у него, почему же он не писал ей, не навещал её… Но она не стала. Ведь сейчас он с ней, целует и обнимает, она слышит его сердце, чувствует его тепло. Она может посмотреть на нос его с горбинкой, глаза хитрые, как всегда тенями обведенные, отчего блестели зрачки, как озеро прекрасное. Увидел Фиакр, как Царевна на него засмотрелась и улыбнулся, обнажив зубы и, погладив её вверх―вниз, прижал за талию.
― Я так прекрасен, Цвет Мой?
Вместо ответа Анна шмыгнула носом и потерлась лбом об его грудь, стараясь каждой частичкой тела почувствовать его тепло.
Так они уснули в объятиях друг друга. А как петухи запели, так отправились в Бэати, страну Принца Фиакра.
***
И пролетело время быстрым всадником, да так, что аж полгода прошло. Но каждый день не доставлял Ивану радости: любимых сестриц рядом не было, под боком были лишь орущие бояре, что летом и днем носили шубы и шапки меховые, что как считал Иван, лишь заставляло смеяться над ними, а не уважать. Так и сейчас, в зале тронном, не смолкали крики.
―Я же сказал, что нам надо выступать сейчас, пакуда реки еще застывшие! Уж русалы явно нам не враги будут!
―Да ты явный кретин! Как мы отбивать атаки будем? Только на земле стоять?! Где волки разорвут?!
―На кой черт мы вообще выступаем?! Мало чтоль призраков в Дарксии?