— Чтобы… Чтобы привлечь внимание матушки.
— Верно. А почему…
—Да знаю я, что вел себя как кобель, отец! Я хочу понять, что делать, чтобы эти зеленые глаза вновь смотрели на меня с той же любовью и тем же трепетом…
Мишэль вздохнул, обдумывая ответ.
—Помню, брат мой, Жинь Цю, в письме последнем написал: “...в каждой задаче старайся внимательно изучать каждую черточку и запятую, так как две схожие цели могут иметь один и тот же путь решения, но отличаться друг от друга действиями”. Ты лучше всех должен знать Анну, Фиакр. В конце концов, кто вел с ней переписки?
— Отец! Я каждый день после нашей свадьбы присылал ей подарки! Любимые сапфиры и вкуснейшие десерты! Но она даже не смотрела на меня! А после того, как она уехала, то…
Принц опустил голову, скорее чтобы слезы горькие скрыть. Мишэль же встал и направился к арке.
— Я не знаю, что ты будешь делать, Фиакр. Продолжишь ли ты добиваться расположения Анны или подтвердишь ей свое превращение в Асмодера. Но она должна остаться твоей женой! Надеюсь, не стоит говорить, насколько она важна, как дочь богов?
И с теми словами удалился. Лишь мантия его шуршала по каменной кладке, подобно рою муравьев в муравейнике, подобно мыслям в голове Фиакра, что упал на гладкую лавочку, прикрыв глаза от солнца палящего. Что ярко сияло над портом, в котором только что встало судно с гербом змеиным на флаге.
—Да что за крысы медленные! Пусти уже и дай пройти!
Анна с недовольством посмотрела на юнгу, что не успел сойти, отчего чуть за борт не улетел от удара Царевны младшей, но Марья дала ей щелбан.
—Я понимаю твою злость, сестра, да и этот малой тоже бесит. Но капитан тут я. А право распускать руки позволено исключительно Капитану. Да и вообще, что с тобой? Ты же у нас добрая наивная белочка. А за три дня нашего путешествия перебито как посуды, так и мелких мошек больше, чем мною во время нечистой недели.
Опустила взгляд Анна, затем посмотрела на худощавого паренька, брови домиком сделав, и носом хмыгнула.
—Я не знаю, сестренка… Может, это от плаванья, может от битвы еще не отошла, а может…
Анна посмотрела на виднеющийся вдали пик на башне замка Клермон-Ферран. Марья подошла и обняла её за плечо.
—Не волнуйся. Все образуется. Ну, а если при мне начнет твой ненаглядный выкобениваться — не посмотрю, что он принц — морду набью! А перед этим надо бы набить её еще одному царскому сыну! Иван до сих пор не проснулся!
—Он и не спал.
Ольга подошла к краю палубы, закрыла глаза и полной грудью вздохнула утренний морской воздух.
—Что значит “не спал”?! Я разве вчера невнятно сказала “отбой”?!
—Нет. Это слышали все, скорее всего и под толщей водной. Но его состояние… Я его понимаю, Марья. В конце концов, потерять любимого… —Ногти чуть слышно заскрипели об лак. —Или не увидеть его вновь…
—Эй, эй… —Марья обняла её со спины, и положила голову на плечо, заглянув в глаза. — Мы тут, с тобой. Да и тем более, твой муж Веньхуа, тоже неплохой. От нас не отказывайся!
—Да!—Анна побежала и крепко в объятьях сжала. — Чтобы ни случилось, мы всегда будем вместе!
Ольга покачала головой с ясной улыбкой на лице и погладила сестриц по макушкам.
—Быть может, навестим брата? А то с его состоянием он из каюты не выйдет.
Стоило двери открыться, как в нос ударил запах спертого воздуха. Дверь, скорее всего, не открывалась целые сутки. Теперь понятно, почему на приемах еды Ивана не было. Да и еда, что приносила ему Анна три дня назад, уже покрылась шерстяным одеялом.
—Ну что это такое то! — Марья раздраженно вздохнула, садясь на край кровати. — Э, Царь—батюшка, вставай! Мы приплыли!
Но Иван даже не отреагировал. Все так же лежал колачиком, в стену уткнувшись.
—Братец! — Анна положила руку ему на плечо. — Вставай. Пошли, покажу тебе лук резной!
Опять никакого ответа.
Ольга же просто села на стул и стала смотреть в окно.
—Как думаете, сестрицы, такой полудохлик, который и крошки за три дня в рот не положил, Кощея одолеет?
Переглянулись сестрицы недоуменно, а затем лицо Марьи осветила ухмылка.