Оверстрит повернулся к Васкесу, который довольно быстро взял себя в руки.
— Скажи им, пусть все выйдут из здания во двор. Скажи, что любой, кто замешкается или попытается бежать, получит пулю.
Еще три индейца, две неопрятно одетые скво и растрепанная мексиканка вышли из здания и встали в ряд с остальными.
— Хорошо, ребята, — сказал лейтенант, и в голосе его слышалась жажда мщения, — обыщите все комнаты. Если что-то пойдет не так, стреляйте не медля.
В этот момент Сэмми Мак-Гаффин осадил свою лошадь перед индейцем, одетым в серый мундир.
— Смотрите! — крикнул он, показывая пальцем. — На нем шинель Бринкли!
Индеец, очевидно, решил, что юноша требует предать его смерти, и в отчаянии рванулся к лошади. Он выхватил из рук парнишки карабин. Раздался выстрел, и мальчик, судорожно дернувшись, закричал от боли. В левом плече у него зияла большая рана.
Наблюдая, как парнишку перевязывают, Оверстрит спросил Уиллера:
— Думаешь, он сможет ехать верхом?
Уиллер кивнул.
— У него нет выхода. Во время суматохи двое краснокожих ускользнули. Даже пешком они найдут и приведут сюда подмогу не позже, чем через неделю.
Обыскивая ферму, солдаты нашли только пару старых дульнозарядных ружей, немного пороха, комнату, полную товаров, которыми обычно торгуют индейцы — в основном мерзким виски — и зловонную кипу бычьих шкур.
Оверстрит кивнул на шкуры.
— Здесь не водятся буйволы, Уиллер. Держу пари, их выторговали у степных племен в Техасе.
— Если вы спросите меня, сэр, — сказал здоровяк, растягивая слова, — то я скажу, что мы попали в так называемый «пост команчеро». Грязная компания индейских торговцев, которые выменивают оружие, виски, пленных женщин и детей — словом, все, из чего можно извлечь выгоду. Меня бы вполне устроило разрешение перерезать глотки этой банде, прежде чем мы уйдем отсюда.
Лейтенант поймал за руку Даффи, невысокого тощего забияку, который в этот момент сделал большой глоток контрабандного виски. Солдат подавился, на глазах его выступили слезы.
— Ужасное пойло, сэр, — просипел он — виски все еще жгло ему горло. — Производить такую дрянь просто противозаконно! Выпьете со мной глоток?
Оверстрит покачал головой.
— Нет. И если я еще увижу, что ты пьешь его, я заставлю тебя маршировать до тех пор, пока твои пропитые мозги не взорвутся. Вылить всю эту дрянь!
Солдаты сложили в кучу оружие, порох и остальные товары. Оверстрит велел им взять с собой все, что может пригодиться.
— Остальное сожгите, — добавил он.
У толстого торговца отвисла челюсть.
— Ради Бога, лейтенант! — воскликнул он, отчаянно жестикулируя. — Вы же не оставите нас тут безоружными? Тут полно врагов!
— По взглядам твоих краснокожих дружков, — сквозь зубы процедил Оверстрит, — я бы сказал, что у вас тут достаточно друзей, которые готовы встать на защиту. — Он собрался было отвернуться, но тут ему в голову пришла идея. — Как тебя зовут?
Торговец прищурил обведенные красным глаза.
— Хоуден Тейт Боуден. А зачем вам это знать?
Оверстрит протянул руку и схватил мужчину за грязный воротничок рубашки.
— Ты знаешь, где находится ранчо Уолтона Шафтера?
Толстяк кивнул.
— Как не знать. Все проблемы, какие у нас случаются, всегда приходят оттуда.
— Тогда садись в седло, — выдохнул Оверстрит. — Поедешь с нами.
Торговец начал было спорить, но Уиллер ткнул его в живот дулом карабина, и Боудену пришлось послушаться.
Седлая в загоне толстую малорослую лошадь, он бросал на Оверстрита полные ненависти взгляды.
— Клянусь, ты не уйдешь далеко… — бормотал он, — мои друзья пойдут за тобой, не успеет осесть пыль, поднятая вашими лошадьми… завтра в это же время ваши скальпы будут сохнуть на шестах…
Оверстрит со злостью схватил мужчину за шиворот и грубо толкнул его к лошади.
— Если ты собираешься заманить нас в засаду, лучше забудь про это. Ты умрешь вместе с нами, потому что прежде всего мы перережем тебе горло, как мясник быку. Запомни это. А теперь — вперед!
Они посадили раненого парнишку в седло, и один солдат поехал рядом с ним, поддерживая под здоровую руку. Отряд тронулся в путь. Впереди ехали трое солдат, подгоняя взятых у индейцев лошадей. Оверстрит один раз обернулся назад, чтобы взглянуть на черные клубы, высоко поднимавшиеся в подернутое дымкой небо. Увидев отчаяние на жирном лице Боудена, он испытал мрачное удовлетворение.
Лейтенант знал, что индейцы с фактории не станут преследовать их пешком, и уж точно они не пойдут за помощью к северянам. Но они могут получить подмогу с другой стороны — от темнокожих дикарей с размалеванными лицами, вооруженных мушкетами и короткими луками, а также копьями и ножами для снятия скальпов. Эта мысль заставила Оверстрита пришпорить лошадь.