парень. Что, черт побери, ты собираешься сказать журналистам? Что мне теперь с этим
делать?
― Мы разберемся. Нам просто нужно немного времени, чтобы решить, что делать,
а потом предстать перед публикой.
― Брейди, я, как твой пресс-секретарь, настаиваю на том, чтобы ты этого не делал,
― сказала Хизер.
Она начала расхаживать по комнате.
― Подумай, как это будет выглядеть!
Брейди собирался ответить, когда телефон Хизер начал звонить. Она схватила его
со стола, где он лежал, и нахмурилась, посмотрев на номер.
― Дайте мне секунду. Это, наверное, очередной журналист.
― Офис Конгрессмена Максвелла, ― спокойно произнесла она.
Брейди вздохнул и откинулся назад в кресле. С Хизер будет непросто. Он знал это.
― Нет, Конгрессмена нет.
Это не имело значения, хотя, машина уже запущена. Он не собирался отступать от
того, что он сказал Лиз.
― По вопросу Сэнди Кармакйл у Конгрессмена Максвелла нет никаких
комментариев.
Ему было интересно, со сколькими подобными звонками Хизер пришлось
столкнуться, пока его не было. Конечно, это была ее работа, но он хотел бы, чтобы все
происходило не таким образом. Безусловно, если бы все было как-то иначе, наверное, он
бы не смог вернуть обратно Лиз.
Пока он наблюдал за Хизер, ее лицо стало красным от отчаяния. ― Да, Мисс
Холлингсворт, знаю, что вы хотите получить комментарии от Конгрессмена Максвелла по
поводу вашей статьи, но у нас их нет. В данный момент он недоступен. Мы свяжемся с
вами, если мы пожелаем что-либо сказать.
Черт! Это имя. Разве Лиз только что не сказала, что Каллей Холлингсворт
приезжала к ней в Чапел-Хилл?
― Хизер, ― резко произнес Брейди, ― Ты сказала Холлингсворт? Ты уверена?
Хизер сказала в трубку:
― Подождите, пожалуйста.
Затем посмотрела на Брейди.
― Да, Каллей Холлингсворт из «Шарлотт Таймс», а что?
196
― Я отвечу, ― сказал Брейди, поднимаясь и протягивая руку за телефоном.
― Что? Ты этого не сделаешь. Я – твой перс-секретарь.
― Дай мне телефон, Хизер. Я сам решу, что мне нужно говорить.
― Элиот, скажи ему!
― Так или иначе, это произойдет, Хизер. Просто дай ему телефон, ― произнес
Элиот.
Она со вздохом медленно отдала телефон, при этом выглядя так, будто ей хотелось
вырвать его обратно в любую секунду, но она этого не сделала. Брейди взял у нее
телефон, понятия не имея, что он услышит на другом конце линии.
― Это Конгрессмен Максвелл,― сказал он в трубку.
― Конгрессмен Максвелл, это Каллей Холлингсворт из «Шарлотт Таймс».
― Да, Мисс Холингсворт. Чем могу помочь?
― Я недавно выяснила, кто такая Сэнди Кармайкл и мне бы хотелось услышать
ваши комментарии по поводу этой истории. Вам есть, что сказать?
― Если вы пытаетесь спровоцировать меня признаться, существует Сэнди
Кармайкл или нет, Мисс Холингсворт, то вам нужно было лучше постараться, ― сухо
сказал Брейди.
― Я никого не провоцирую. Сэнди Кармайкл существует. Я только сегодня
установила личность той женщины, с которой у вас был роман. Я лично хочу получить
комментарии от вас по поводу этой истории, прежде чем я обнародую эту иноформацию.
― Мисс Холингсворт, мне не нравятся ваши игры. Вы только что признались, что
написали про меня негативную статью, не имея каких-либо фактов, и теперь вы заявляете,
что они у вас есть, хотя не говорите какие, и вы хотите, чтобы я это прокомментировал?
― спросил Брейди.
Он ходил вокруг да около, также как и она. Он бы не поверил, что она владеет
какой-либо информацией, пока она не озвучит ее.
― Нет. Конгрессмен Максвелл, я хочу, чтобы вы дали комментарии по поводу
Сэнди Кармайкл, кем на самом деле является Лиз Доугерти. ― самодовольно произнесла
Каллей.
Брейди был уверен, что перестал дышать.
― Без комментариев? ― Каллей практически дразнила его.
― Откуда у вас такая информация? ― спросил Брейди.
Он должен был знать.
― Из первого источника, Конгрессмен. Теперь у вас есть комментарии?
Лиз ей сказала. Когда она собиралась ему сказать об этом? Как только у него в
голове пронеслась эта мысль, в его кармане завибрировал телефон. Он вытащил его и
увидел на дисплее имя Лиз. Черт!
Что он должен был сделать? Лиз была уже к этому готова? Она хотела больше
времени. И он был готов дать ей больше времени. Боже, а он был готов к этому? Он
привык к вниманию общественности, но к такому пристальному вниманию…он не знал,