Возможно, остальная часть округа переметнется на его сторону, если оживление в
голосовании среди студентов что-либо значило.
Уже совсем скоро она узнает об этом.
— Тристан, это замечательно, — произнесла Лиз.
Ее почти трясло, она была сильно взвинчена и ее разрывали противоречия. Ей
хотелось, чтобы Брейди победил. Она не хотела, чтобы это все оказалось напрасным.
Казалось, что этот день занимал вечность…и они все еще должны были ждать
официального объявления.
— Ты с первого дня говорила, что наш политик победит, — сказал Хайден.
— Ну, он еще не победил. Тристан, напишешь на завтра что-нибудь коротенькое
по этой информации, вместе с официальными результатами?
— Конечно, Доугерти. Уже делаю. — С этими словами Тристан развернулся и
направился к двери.
Лиз вздохнула и побежала за ним.
— Эй, ты не должен идти прямо сейчас, — сказала она, делая сугубо деловой тон.
Иногда она забывает, что Тристан был только первокурсником, газета была не
настоящей его работой, а она не была его начальником. Ему не платили за это, и он,
вероятно, тоже хотел отпраздновать.
— Разве тебе не нужна эта статья? — спросил Тристан.
— Почему бы тебе не остаться и не подождать результатов выборов здесь? Ты
можешь праздновать с нами.
4
Он с удивлением взглянул на нее, будто Лиз сейчас сделала ему огромную
привилегию. Она должно быть действительно сильно нагружала свою команду, если он
так оценил это.
— Звучит отлично, Доугерти. Я уверен, что могу сделать эту статью для тебя. Если
ты думаешь, что это поможет, я могу сбегать за компьютером, пока вы ждете.
— Может тебе нужно просто выпить, — предложила Лиз.
Он засмеялся и покачал головой.
— Я не пью, но спасибо за предложение. В любом случает, я захвачу свой
компьютер.
Лиз смотрела, как он уходит, задаваясь вопросом, была ли она такой же
целеустремленной и волевой, когда сама училась на первом курсе. Она уже не особо это
помнила, но, наверное, да.
— Привет, — произнес Хайден, подходя сзади к Лиз.
— Привет.
Она повернулась на месте и лицом к лицу встретилась с его загадочным взглядом.
Сегодня они были больше зеленые, чем коричневые. Он выглядел хорошо в серых брюках
и зеленой рубашке, со свободной горловиной. Нарядный, но строгий.
— Ты отлично поработала со своей командой.
— Спасибо, — сказала Лиз, краснея.
— Ты знаешь, что будешь делать в следующем семестре?
Лиз провела ногой по полу. Она пока не хотела думать об этом. Агитационная
кампания закончится и ей придется заняться чем-то новым в газете.
Она пожала плечами.
— Не уверена. А где ты меня хочешь видеть?
Его улыбка заставила ее еще больше покраснеть, но она не решилась отвести
взгляд.
— В газете…то есть, — пробормотала она.
Теперь ей стало еще более неловко.
— Я думал о том, чтобы перевести тебя и твою команду в отдел к Месси в
Вашингтоне. Мне все еще хотелось бы продолжить уделять внимание тем, кто победит в
гонках, а ваша команда уже с ними знакома.
Он хотел, чтобы она продолжала наблюдать за Брейди…
Хайден должно быть что-то заметил по ее лицу, потому что начал отступать назад.
— Только если ты хочешь работать с Месси…
— Отдел в Вашингтоне звучит замечательно, — быстро исправилась она.
Ей не хотелось, чтобы он думал, что ей не нравилась Месси, или, что она не
относилась серьезно к своей роли в газете.
— Я подумал…что мы бы тоже могли работать вместе, — сказал Хайден.
Лиз приподняла бровь.
— Я по-прежнему думаю, что ты могла бы стать редактором, после того как я уйду.
У Лиз перехватило дыхание. Она мечтала о том, что будет работать в этом
направлении. Но он передавал ей свою должность, потому что она ему нравилась или
потому что она заслуживала этого?
— Ты уверен, что хочешь, чтобы я заняла эту должность?
— Да, я уверен, что хочу тебя, — быстро ответил он. — Для работы.
— Хорошо. Ну, тогда я могла бы работать с тобой, — сказала она, ее голова гудела.
Лиз не могла поверить, как много всего каких-то пару месяцев все изменили. Она
вспомнила первую пресс-конференцию. Она умирала от нетерпения, пока ожидала, когда
сенатор Брейди Максвелл III выйдет на сцену. У нее даже не было мысли, что она
решится поднять руку и задать вопрос, и что с того момента вся ее жизнь изменится. Она
просто была неквалифицированным репортером, надеющаяся уловить момент до