О настроении моряков в этих ответственных рейсах писал наш поэт командир шхуны капитан-лейтенант А. А. Матавкин:
У всех ладожцев мужество сочеталось с человечностью, с чувством долга перед народом. Ведь они везли на восточный берег самое дорогое — будущее страны, ее детей.
Гитлеровское командование прекрасно знало, что на восток через Ладогу мы переправляем главным образом гражданское население. Но с присущей фашистам жестокостью немецкая авиация особенно рьяно охотилась за этими судами. Позже нам попал документ немецкого генерального штаба: «Фюрер приказал всеми средствами, особенно воздушными налетами на Ладожский район судоходства, подавлять эвакуацию из Ленинграда, чтобы не дать противнику возможности вывозом гражданского населения достичь улучшения продовольственного положения и тем самым увеличить обороноспособность Ленинграда».
Сколько раз уже враг пытался перервать ладожскую Дорогу жизни. Не получилось! Не получится и сейчас. Неистовствует фашистская авиация. Воздушные бои, грохот зениток почти не стихают. А корабли и суда все идут и идут. Никому не сломить героизма наших людей!
Исполнявший обязанности начальника штаба отряда транспортов Владимир Семенович Лупач доложил мне об очередном рейсе транспорта «Ханси». На переходе из Осиновца в Кобону судно атаковала группа вражеских бомбардировщиков. Моряки отбивались от них огнем единственной сорокапятки и двух «максимов». Командир транспорта старший лейтенант Глеб Петрович Коркин умелым маневрированием уклонился от прямого попадания бомб. Но четыре 250-килограммовые бомбы разорвались вблизи судна. Почти вся верхняя команда была поражена осколками. Погибли командир транспорта, его помощник старший лейтенант А. Н. Спорышев, получил тяжелое ранение комиссар техник-интендант 2 ранга И. М. Богданов. Но уцелевшие моряки продолжали вести бой. Рулевой старшина 2-й статьи А. В. Седов с залитым кровью лицом стоял у штурвала и подавал команды машинистам. Он довел судно в Кобону, руководил швартовкой. Транспорт потерял семь человек убитыми и многих ранеными. Но две сотни ленинградских детей без единой царапины были доставлены на восточный берег озера.
Несколько слов о военкоме судна Иване Михайловиче Богданове. Человек большой души, решительный и смелый, он в бою был на ходовом мостике, подавая пример самоотверженности и стойкости. После ранения Богданов долго лечился, его признали непригодным к военной службе. Но он упросил военного комиссара флотилии Л. В. Серебрянникова, чтобы его оставили на Ладоге, пусть на берегу. Богданов стал работать у нас в политотделе. По-прежнему Иван Михайлович был полон жизни и энергии. Однажды он один на шлюпке отправился на отдаленную зенитную батарею, чтобы вручить партийные билеты молодым коммунистам. В это время в воздухе появился вражеский самолет. Сделав несколько заходов над одинокой шлюпкой, фашист прошил ее пулеметными очередями. Так мы потеряли чудесного человека, одного из лучших наших политработников.
А транспорт «Ханси» неутомимо бороздил воды озера под бомбами и снарядами. Вскоре он снова выдержал тяжелый бой с пятью «юнкерсами», напавшими на него на середине малой трассы, вне досягаемости наших береговых зенитных батарей. Снова до последней возможности били по врагу артиллеристы и пулеметчики, сбивая самолеты с боевого курса, и снова бомбы рвались поблизости и осколки пробивали борт и надстройки. Транспорт опять понес тяжелые потери. В том числе мы лишились нового командира корабля старшего лейтенанта Ивана Сильвестровича Михайловского. В командование вступил его помощник лейтенант Алексей Николаевич Суханов, получивший несколько ранений. Он привел транспорт в Кобону.
Редкий день у нас обходился без потерь. В Осиновце нам на каждом из шести причалов пришлось развернуть фельдшерские пункты, которые принимали раненых с прибывших кораблей, немедленно оказывали им первую помощь и эвакуировали в госпиталь. Медико-санитарное отделение Осиновецкой военно-морской базы возглавлял военврач 2 ранга Л. М. Заборский — хороший организатор. Ему и его подчиненным всегда было много работы.