От крема для лица щетина блестит как моржовая шкура.
Вышел утром на балкон посмотреть, как один знакомый садится в машину, я закрывал голову от падавших сверху капель, смотрел, как он кладет руки на руль, отъезжает и т. д. Я думал об идеальном. В каждом человеке, думал я, есть что-нибудь идеальное: идеальные руки, идеальные скулы, идеальные линии на ладонях, идеальные волосы, идеальные модуляции голоса, идеальный лоб, идеальные ногти, идеальный рисунок вен под кожей (идеально бледной или идеально загорелой), и т. д., а если в человеке нет ничего идеального, хотя такое бывает редко, то у него есть, например, идеальный свитер.
ВЕЙМАР, 25 апреля
В самолете сел у иллюминатора, смотрел на облака и землю и думал: сколько еще на свете зеленых, не захваченных городами пространств, хотя, когда мы подлетали к Франкфурту, везде были видны стройки, города вгрызаются в леса и поля, несмотря на все усилия зеленых. Потом я подумал, что однажды мировую экономику постигнет самый страшный кризис, и люди наконец начнут есть друг друга: так будет дешевле, чем покупать продукты питания в магазине, природа отвоюет свое. В Веймаре хорошо, на кладбище растут подснежники.
26 апреля
В поезде, когда ты вынужден прислушиваться к тому, что говорят другие, отчетливей всего понимаешь бессмысленность говорения. Недалеко от меня сидели две немецкие супружеские пары предпенсионного возраста и разговаривали. Начали с Америки Буша Бостонского чаепития Хиллари Клинтон, возмущались, что США совершенно не уважают ФРГ, закончили Хайдеггером и бытием. С одного на другое, с другого на третье, в конце концов распрощались и пошли к разным выходам. Бессмысленность разговора, сливавшегося с десятком таких же бессмысленных разговоров. Бессмысленная речь несется в наглухо закрытом вагоне с северо-востока на юг со скоростью 220 км/ч.
Май
5 мая
Немцы — странные. Если немец некрасив, то он некрасив до безобразия, таким был Лютер. А если красивы — то настолько, что глаз не оторвать. Влюбился в портрет немецкого юноши с голубыми глазами, написанный в 1908 году местным художником, учившимся у какого-то известного парижского мастера. Портрет висит в самой дорогой антикварной лавке, дивный, я даже не стал его сфотографировать, потому что, сфотографируй я его, только бы и делал потом, что любовался на эту фотографию.
МОСКВА, 12 мая
У отца тяжелый инфаркт. Два дня по ночам он жаловался на сердце, но к врачу идти категорически отказывался, а на третий день они с матерью поехали на дачу, и ему стало плохо. Мать была за рулем, развернулась, привезла домой, вызвала скорую. Когда я приехал, у родителей уже были врачи. Несколько часов ждали, чтобы прошел кризис и его можно было увезти его в больницу, врачи, правда, сказали матери, что дела отца очень плохи, она должна быть готова к тому, что он умрет, но постарайтесь не нервничать, а то он заметит, разволнуется и тогда точно умрет.
Отец лежал на ободранном розовом диване, бледный, вспотевший, с подвернутыми джинсами. Мне сказали держать капельницу, ее в комнате некуда было прикрепить, я стоял и думал, что я совершенно ничего не чувствую, рука затекает, ничего такого, что, как я себе представлял, я должен был бы чувствовать оттого, что на моих глазах умирает родной человек, и я боялся на него посмотреть; мне только было его жалко, потому что я думал, как это все для него унизительно; позвонили какие-то отцовские родственники, мать ответила, что отца нет дома, повесила трубку и стала наливать врачам компот.
15 мая
Был в больнице у отца. Он в реанимации, переживает, что лежит совершенно голый в общей палате: там и мужчины, и женщины, ему стыдно. То, что лежащим вместе с ним совершенно все равно, голый он или нет, потому что они умирают, его не успокаивает. У патологоанатомического корпуса — роща, там живут собаки, интересно, подкармливают ли их человечиной медбратья?
Мертвых младенцев хранят в розовых упаковках из-под кукол, и в голубых коробках из-под набора деревянных кубиков, в холодильниках и в чемоданах, в подвалах и сундуках. Коробки с детскими останками, каждая примерно 60 см в длину, заворачивают в ткань и помещают в платяной шкаф в спальне, и там они хранятся по 50 лет.