Эта яркая история глубоко врезалась в сознание первых христиан, многие из которых принадлежали к низшим экономическим классам. Какое-то время Церкви пришлось прилагать немало усилий, чтобы следовать новой логике. В Римской империи первые христиане прославились своей поддержкой бедных и страдающих. Христиане, в отличие от своих соседей-язычников, охотно выкупали своих друзей у захватчиков-варваров, а во время эпидемий ухаживали за страдающими товарищами, в то время как язычники покидали больных при первых же симптомах. В течение первых веков Церковь воспринимала буквально заповеди Христа принимать странников, одевать нагих, кормить голодных и посещать тех, кто в темнице.
Согласно церковным историкам, этот благой труд продолжался до тех пор, пока на престол триумфально не взошел Константин, который легализовал веру и учредил официальную имперскую церковь. С этого момента, Церковь начала одухотворять слово «нищета» и передала вопросы «благоденствия» в руки императора, а со временем и сама стала составной частью богатых правящих кругов.
Из книги «Иисус, Которого я не знал»
6 июля
Евангелие глазами третьего мира
Читая повествование об Иисусе и изучая историю ранней Церкви, я испытываю одновременно вдохновение и обеспокоенность. Учитывая, что Иисус показал нам явный пример, как случилось, что Церковь сегодня стала респектабельным сообществом, в котором люди, оказавшиеся на дне жизни, больше не чувствуют себя принятыми?
В настоящий момент я живу в Колорадо, где посещаю церковь, в которой большинство прихожан относится к одной и той же расе (белой) и к одному и тому же социальному классу (среднему). Когда же я открываю Новый Завет, мне сразу бросается в глаза, что первая Церковь пустила корни в смешанной почве. Церковь среднего класса, с которой многие сегодня знакомы, очень мало напоминает разношерстную группу социальных отщепенцев, описанную в Евангелиях и книге Деяний.
Переносясь в своем воображении во времена Иисуса, я пытаюсь представить себе, как это выглядело. Вокруг Иисуса, воодушевленные Его посланием об исцелении и прощении, толпятся нищие, больные, мытари, грешники и проститутки. Богатые и наделенные властью стоят в стороне, испытывая Его, шпионя за Ним, пытаясь уловить Его на слове. Эти факты о жизни Иисуса мне хорошо известны, и все же, находясь в комфортных условиях церкви для среднего класса в такой состоятельной стране как США, я легко упускаю из вида радикальную суть послания Иисуса.
Для того чтобы откорректировать свое мировоззрение, я прочитал проповеди христиан, принадлежащих к низшим слоям в странах третьего мира. Евангелие глазами третьего мира разительно отличается от того, которое проповедуется во многих церквях США. Неграмотные бедняки не всегда могут определить, что заявление Иисуса о Его миссии («Он помазал Меня благовествовать нищим, … проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу») — это цитата из Книги пророка Исаии, но они воспринимают его именно как Благую весть. Они понимают «великую инверсию» не как абстракцию, а как смелое Божье обетование надежды и вызов, брошенный Иисусом Его последователям. Как бы к ним ни относился мир, бедные и больные благодаря Иисусу уверены, что у Бога нет нежеланных.
Из книги «Иисус, Которого я не знал»
7 июля
Оскорбительная проповедь
Моя знакомая по имени Виржиния Стем Оуэнс, преподающая в одном из университетов Техаса, попросила своих студентов написать короткое сочинение на тему «Нагорная проповедь». Она ожидала увидеть хотя бы начатки уважения к библейскому тексту — как-никак, «библейский пояс» проходит через весь Техас. Тем не менее, реакция ее студентов вскрыла иллюзорность ее надежд. «На мой взгляд, религия — это один сплошной обман», — написал один из них. «Есть старая поговорка: ‘Не верь всему, что читаешь’, и это как раз тот случай», — заявил другой.
Виржиния вспомнила, как впервые услышала о Нагорной проповеди в воскресной школе. Там на стене висел пастельный плакат с изображением Иисуса, сидящего на зеленом склоне холма в окружении внимательно слушающих розовощеких детей. Виржинии и в голову не приходило, что это может вызвать гнев или отвращение, однако ее студенты считали иначе: