Когда настало время учить о Заповедях блаженства мой класс в чикагской Церкви на улице Ласалль, я в процессе подготовки просматривал фильмы об Иисусе. Поскольку я выбирал фрагменты из пятнадцати разных картин, на их поиск и просмотр эпизодов у меня за неделю ушло несколько часов. При этом основную часть времени я просто сидел, ожидая, пока видеомагнитофон перемотает пленку к нужной сцене. Чтобы было не так скучно слушать бесконечное жужжание и щелканье магнитофона, гоняющего туда-сюда кассету, я включил как фон в телевизоре канал CNN. Пока механизм мотал пленку, скажем, к отметке «18 минут 20 секунд» фильма «Царь царей» Сесила де Милля, я между делом смотрел международные новости, после чего нажимал кнопку воспроизведения и вновь переносился в Палестину первого столетия.
В ту неделю 1991 года, когда я учил о Заповедях блаженства, в мире произошло много важных событий. В наземной операции, которая длилась всего лишь сто часов, войска международной коалиции одержали блестящую победу над Ираком в ходе войны в Персидском заливе за освобождение Кувейта. Как и большинство американцев, я не мог поверить, что эта война, которой все так долго боялись, закончилась так быстро и почти без потерь со стороны Америки. Пока мой видеомагнитофон отсчитывал кадры очередного фильма об Иисусе, на экране разные телекомментаторы с помощью схем и карт иллюстрировали происходящее в Кувейте. Затем на экране появился генерал Норман Шварцкопф.
Дикторы CNN объявили об изменениях в телепрограмме ввиду прямого включения с утренней пресс-конференции командующего коалиционными силами. Какое-то время я пытался продолжать подготовку к своим занятиям. Пять минут я смотрел версию Пазолини Нагорной проповеди Иисуса, затем несколько минут — версию генерала Шварцкопфа захвата коалиционными войсками столицы Кувейта.
Вскоре я полностью отвернулся от видеомагнитофона — бравый Норман был слишком уж увлекателен. Он эмоционально говорил о маневре в обход элитного подразделения иракской республиканской гвардии, о дезориентирующем вторжении с моря, о том, что коалиционные войска прошли маршем до самого Багдада, не встретив сопротивления. Он отметил большой вклад Кувейта, Британии, Саудовской Аравии и других участников коалиционных сил. Речь Шварцкопфа, уверенного в важности своей миссии и безмерно гордившегося солдатами, выполнившими эту миссию, была наполнена нескрываемой бравадой. Помню, я тогда подумал: «Вот настоящий образец военачальника».
(Продолжение см. 22 января)
Из книги «Иисус, Которого я не знал»
22 января
Заповеди блаженства наоборот
(Продолжение от 21 января)
Пресс-конференция завершилась, на CNN включили рекламу, и я вернулся к своим видеокассетам. На экране появился светловолосый, бледный Макс фон Сюдов в роли Иисуса. Его интерпретация Нагорной проповеди в фильме «Величайшая из рассказанных историй» была просто немыслима. «Блаженны… нищие… духом», — медленно вещал он с сильным скандинавским акцентом, — «ибо… их… есть… Царство… Небесное». По сравнению с брифингом генерала Шварцкопфа эта сцена выглядела невыносимо тягучей, и через несколько секунд ее созерцания меня посетила ироничная мысль: «Да ведь это же были Заповеди блаженства наоборот!»
«Блаженны сильные, — гласило послание генерала. — Блаженны триумфаторы. Блаженны армии, достаточно состоятельные, чтобы обладать самонаводящимися бомбами и ракетными комплексами ‘Пэтриот’. Блаженны освободители, солдаты-победители».
Сопоставив эти два диаметрально противоположных послания, я вдруг осознал, насколько сильный эффект должна была произвести Нагорная проповедь на свою изначальную аудиторию — палестинских евреев первого столетия. Вместо генерала Шварцкопфа у них был Иисус, дающий угнетенному народу, жаждущему свободы от римского ига, ошарашивающие, неприятные советы. Если вражеский солдат даст тебе пощечину, подставь ему другую щеку. Радуйся в гонениях. Благодари за свою бедность.
Иракские войска, потерпев поражение на поле сражения, учинили гнусный акт мести, совершив поджог кувейтских нефтяных скважин; Иисус же заповедал не мстить врагам, а любить их. Сколько бы смогло продержаться царство, опирающееся на подобные принципы, против Рима?
«Счастливы разбомбленные и бездомные, — вполне мог сказать Иисус. — Блаженны проигравшие и оплакивающие павших товарищей. Блаженны курды, по-прежнему страдающие под иракским гнетом». Любой специалист по греческому языку скажет вам, что вариант перевода «блаженны» звучит слишком мягко и возвышенно, в результате не передавая того ударного эффекта, на который рассчитывал Иисус. В действительности, соответствующее греческое слово означает что-то вроде радостного возгласа: «О, вы, счастливчики!»