Так или иначе, Он преодолел этот переломный момент в Гефсимании, передав Свое бремя Отцу. В конце концов, Иисус пришел исполнить Божью волю, и Его молитва завершилась словами: «Впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Матфея 26:39).
Я молюсь об этом чувстве отстраненности, чувстве упования. Я молюсь о том, чтобы каждый день видеть, что мой труд и моя жизнь — это приношение Богу. Только Бог в силе помочь мне преодолеть этот скользкий путь между любовью к другим и любовью к самому себе.
Из книги «Много шума из-за церкви»
22 марта
Взгляд из будущего
Один мудрый человек по имени Джо Бейли как-то сказал: «Оказавшись во тьме, не забывай, чему ты научился во свете». Однако иногда тьма охватывает нас настолько плотно, что мы с трудом вспоминаем, что такое свет. Безусловно, нечто подобное переживали и ученики Иисуса.
Во время последней вечери Иисус сделал громкое заявление: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Иоанна 16:33). В тот момент одиннадцать из двенадцати с радостью отдали бы за Него свою жизнь, и позже в тот же вечер Симон Петр действительно пустил в ход меч, защищая Иисуса.
Тем не менее, на следующий день все одиннадцать разуверились. Когда они — с безопасного расстояния — наблюдали за агонией на кресте, их, наверное, терзали воспоминания о своих высокопарных словах, сказанных накануне вечером. По всем признакам, мир победил Бога, и ученики ускользнули во тьму. Петр клятвенно заявлял, что никогда не знал этого Человека.
Проблема учеников, конечно же, состояла в выборе точки зрения. Да, воспоминания о прошлом свете угасали, однако через несколько дней этим же людям предстояло увидеть ослепительный свет Воскресения. В тот день они узнали, что перед Богом не может устоять никакая тьма. Они поняли, что значит судить о настоящем через призму будущего. Воспламененные пасхальной надеждой, эти бывшие трусы смело взялись за дело и изменили мир.
Сегодня Страстную пятницу и Пасху, которых друг от друга отделяет один день, отмечает полмира. Самую мрачную из пятниц в некоторых странах называют «благой» ввиду случившегося в Пасхальное воскресенье. И, благодаря случившемуся, у христиан теперь есть надежда, что Бог однажды вернет этой планете надлежащее ей место под Своим правлением.
Встречаясь с сумрачными, тревожными временами, мы должны всегда помнить, что дни нашей жизни — это Пасхальная суббота. Как сказал об этом апостол Павел: «Думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Римлянам 8:18). Я уверен, что Иисус не случайно произнес свое триумфальное: «Я победил мир» именно в тот момент, когда римские солдаты готовились к Его аресту. Он знал, как судить о настоящем через призму будущего.
Из книги «Где Бог, когда я страдаю?»
23 марта
Алхимия страданий
Христианство заключает в себе парадоксы, которые в отрыве от жизни и смерти Иисуса практически бессмысленны. Вот один из них: хотя бедность и страдания — это «неприятности», с которыми я стараюсь бороться на протяжении всей своей жизни, их в то же время можно отнести к «блаженствам». Эта модель превращения плохого в хорошее находит самое полное свое отражение в Иисусе. Пострадав Сам, Он придал страданиям ценность, показав нам, как их можно преобразить в доброе. Иисус дал нам модель, которую хочет воспроизвести в нас.
Иисус Христос — совершенный пример всех библейских уроков о страданиях. Благодаря Ему, я никогда не смогу сказать о каком-либо человеке: «Он, наверное, страдает потому, что в чем-то согрешил». Иисус, не совершивший ни одного греха, тоже испытал боль. Бог никогда не обещал, что торнадо будут обходить наши жилища по пути к домам соседей-язычников, а микробы будут убегать от тел христиан. Мы не освобождены от трагедий этого мира точно так же, как не был освобожден от них и Сам Бог. Помните, что Петр услышал от Иисуса самый суровый упрек, оспаривая то, что Христу должно пострадать (Матфея 16:23-25).
Страдания вызывают у нас возмущение. Иисус относился к ним так же, и именно поэтому Он совершил столько чудес исцеления. В Гефсимании Он не молился: «Благодарю Тебя за возможность пострадать». Вместо этого Иисус отчаянно взывал об избавлении, и все же Он был готов пострадать во имя высшей цели. В конце концов, Он предоставил Свои непростые вопросы («если возможно, да минует…») воле Отца, веря, что Бог может использовать во благо даже возмутительный факт Его смерти.