- Вот тут ты права, - профессор кивнул и уставился мне в глаза. – Но оттого, насколько потомки могут сохранить исторический документ, зависит толкование истории. Ведь мы не можем перемещаться в прошлое, чтоб проверить, как все было на самом деле, мы можем основываться только на той информации, которая нам досталась.
- Хорошо, я поняла, - я хотела встать, но Мышов похлопал по столу, показывая, чтоб я вернулась обратно.
- Ты вечно спешишь, Собянова, а история не терпит поспешных выводов. Ты пришла сюда учиться, получать знания, и только от тебя зависит, кем ты отсюда выйдешь – ученым или будущим продавцом чебуреков.
Заметив мою обиду, профессор самодовольно усмехнулся.
- Я действительно спешу, Павел Игоревич, - соврала я. - Спешу исправить свою неточность в работе.
Мышов удовлетворенно кивнул и достал из-под стола свой блокнот. Я уже видела его блокнот, с ним профессор не расставался ни на секунду, и каждый раз туда что-то записывал, особенно на лекциях – окинет всех студентов взглядом и снова что-то пишет. Мы всегда думали, что он записывает туда отсутствующих, но никто из нас никогда не видел этот блокнот вблизи. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что там вовсе не расписание его лекций и не список прогульщиков. Все листы были исписаны мелким почерком, кое-где на страницах стояли даты и время.
- Вот это, Собянова, мой дневник, - профессор положил его перед собой открытым, чтоб я могла рассмотреть получше. – Смотри. Вот это исторический документ. Я записываю сюда события, имеющие определенную важность для истории. И для потомков, исследующим наше время, он может стать ценным документом, если, конечно, его сумеют правильно сохранить.
- А что вы пишете? – поинтересовалась я. – Что конкретно вы записываете?
- Есть такие маленькие события, которые влияют на нашу жизнь, а мы об этом даже не подозреваем. Вот не пришел студент на лекцию, а вместо этого пошел гулять и попал под машину. Или решил пропустить первое занятие и перекусить в кафе, при этом съев некачественный соус и отравившись. Одно маленькое событие влияет на всю дальнейшую судьбу. Проблема в том, что мы никогда не знаем, какое именно событие это будет, поэтому ничего не можем изменить, – он сердито захлопнул блокнот.
Я молчала, не зная, что сказать. Когда-то в детве я тоже вела дневник, считая это чем-то важным для себя, но потом забросила это дело. Наоборот, мне не хотелось, чтобы кто-нибудь когда-нибудь нашел его и прочитал, он был слишком личным и наивным.
Профессор помолчал, что-то обдумывая.
- Вот ты написала в своей работе, что Меньшиков говорил с какой-то фавориткой. Все фаворитки известны истории, потому что они были на виду, про них говорили, их обсуждали, они были на виду общественности. Поэтому их и знали. Но ведь там, в самой глубине дворцовых тайн и интриг, были и обычные люди, о существовании которых история не упоминает. Они были обычными слугами, делающими привычные дела. О них не писали исторические трактаты и не интересовались их действиями, считая, что они ничего не решают в придворной жизни. А вот кто-то кому-то что-то сказал, и событие изменилось. Ты бы хотела узнать, что именно произошло тогда, отчего было принято решение подписать этот манифест?
Признаюсь, я была заинтригована его словами. Никогда не думала, что в этом дряхлом дедушке сохранилось столько научного энтузиазма. И было очень трогательно, как он держал свой старый блокнот, словно действительно что-то ценное. Интересно, что он там записывал? О своих свиданиях с бабушками?
- Да, мне было бы интересно это узнать, - ответила я скорее на свои мысли, чем на его слова.
Но профессор сразу заулыбался и достал из блокнота бумажный прямоугольник. Я машинально взяла его и увидела, что это билет «Москва-Саранск» на завтрашний день. Время отправления - 15:22 с Казанского вокзала.
- Что это? – удивилась я. – Зачем?
- Ты когда-нибудь слышала про Глорию Руперт?
Я оторопела. Имя показалось мне знакомым, словно я его уже слышала, но не могла вспомнить, где. Вроде Ирка мне про нее что-то говорила… Но уже не помню, что именно.
- Нет, я такую не знаю, - призналась я.
- Во все времена были Тайные Историки - люди, записывавшие важные события, которыми они были очевидцами, а потом сохраняли эту информацию в надежде, что документ попадет в нужные руки. Многие исторические открытия делались на основе таких документов, писем, дневников… Глория Руперт тоже вела дневник. Она была особенным историком. Благодаря своим связям и способностям она легко попадала на любой важный прием, встречу, переговоры. И каждый раз она была в новом обличье. И тот дневник очень, очень особенный. Мало кто знает о его существовании, но он есть и хранится в архиве одной из библиотек, - профессор ткнул пальцев в билет, зажатый в моей руке. – Там на обратной стороне есть адрес.