— Это не краденые деньги, и никто их не разыскивает, — сказал он. — Это всего лишь их образец, скоро банкнот будет намного больше. Ты же понимаешь, как сильно я тебе доверяю, не так ли? Ты единственный, известный мне, порядочный человек помимо моего брата. Теперь мы с тобой партнёры.
— Что я должна делать? — пробормотала я.
— Пока ничего, но если я подам тебе сигнал или со мной что-нибудь случится, ты должна будешь немедленно позвонить Адаму и сообщить, где его сумка «Эль-Пасо ТХ», тебе ясно? Повтори, что я только что сказал.
— Мне нужно позвонить твоему брату и сказать ему, где сумка.
— Его сумка «Эль-Пасо ТХ», не забудь об этом. Какие-нибудь вопросы?
— Как твой брат вскроет замки?
— Это уже тебя не касается! — рявкнул Брэндон Лиман с такой злостью, что я отшатнулась в ожидании удара, однако он успокоился, и, закрыв сумку, положил её на ящик, после чего мы оттуда уехали.
События ускорились с того момента, как я пошла с Брэндоном Лиманом оставить сумку на складе в Бьюти, и после этого я не могла восстановить их последовательность в голове; некоторые из них произошли одновременно, при других же я не присутствовала лично, но узнала позже. Два дня спустя Брэндон Лиман приказал мне следовать за ним в недавно восстановленном форде «Акура» из тайного гаража, в то время как сам ехал на «Мустанге», что купил в Юте для своего брата. Я следовала за ним по 95-й трассе — три четверти часа пути по сильной жаре, ландшафту мерцающих миражей, вплоть до Боулдер-Сити, которого не было на мысленно представляемой Брэндоном Лиманом карте, потому что он является одним из двух городов в Неваде, где азартные игры считаются нелегальными. Мы остановились на заправке, чтобы переждать до захода солнца.
Двадцать минут спустя подъехала машина с двумя мужчинами. Брэндон Лиман вручил им ключи от «Мустанга», забрал дорожную сумку среднего размера и сел в форд «Акура» рядом со мной. «Мустанг» и другая машина поехали на юг, а мы двинулись обратно по дороге, по которой сюда приехали. Однако мы не доехали до Лас-Вегаса, а отправились прямо на склад в Бьюти, где Брэндон повторил процедуру открытия замков, не давая мне увидеть комбинацию. Он положил эту сумку рядом с первой и закрыл дверь.
— Полмиллиона долларов, Лаура! — И он счастливо потёр руки.
— Мне это не нравится…, — пробормотала я, отступая.
— Что тебе не нравится, сука?
Он побледнел и стукнул мне по руке, но я оттолкнула его, хныкая. Этот больной слабак, которого я могла раздавить каблуками, испугал меня; поистине он был способен на что угодно.
— Оставь меня в покое!
— Подумай об этом, детка, — сказал Лиман примирительным тоном. — Ты хочешь продолжать вести такую жалкую жизнь? У нас с братом всё устроено. Мы покидаем эту проклятую страну, и ты едешь с нами.
— Куда?
— В Бразилию. Через пару недель мы будем на пляже под кокосовыми пальмами. Разве ты не хочешь себе яхту?
— Яхта? Да какая яхта? Я просто хочу вернуться в Калифорнию!
— Так вот, эта чёртова шлюха хочет вернуться в Калифорнию! — угрожающе издевался он.
— Пожалуйста, Брэндон. Я никому не скажу об этом, обещаю. Ты вместе со своей семьёй можешь поехать в Бразилию, не переживай.
Он ходил взад и вперёд огромными шагами, сердито топая по бетонному полу, пока я ждала возле машины, обливаясь потом и пытаясь осознать ошибки, которые уже совершила и которые привели меня в этот пыльный ад и к этим мешкам зелёных купюр.
— Я был неправ насчет тебя, Лаура. Ты глупее, чем я думал, — наконец сказал он. — Можешь валить в ад, если именно этого ты хочешь, но в течение следующих двух недель тебе придётся мне помогать. Так я на тебя рассчитываю?
— Конечно, Брэндон, что бы ты ни говорил.
— На данный момент ничего не делай — только держи рот на замке. Когда я скажу тебе, позвони Адаму. Помнишь инструкции, которые я давал?
— Да, я позвоню ему и скажу, где находятся две сумки.
— Нет! Ты говоришь ему, где находятся сумки «Эль-Пасо ТХ». Это и ничего больше. Ты меня поняла?
— Да, конечно, я скажу ему, что сумки «Эль-Пасо TX» здесь. Не волнуйся.
— Ты должна быть очень осторожна, Лаура. Если пропустишь хоть одно слово из сказанного мною, ты пожалеешь. Хочешь точно знать, что с тобой будет? Я могу рассказать подробности.
— Клянусь, Брэндон, я никому не скажу.
Мы вернулись в Лас-Вегас в тишине, но я слышала мысли Брэндона Лимана в своей голове, звенящие, точно колокола: он собирался избавиться от меня. Я инстинктивно почувствовала тошноту и слабость, точно такие же, когда Феджевик приковал меня наручниками к кровати в той грязной придорожной гостинице. Я могла видеть зелёное свечение часов и ощущала только боль, запах, ужас. Я должна думать, я должна подумать, мне нужен план… Но как я собиралась думать, когда была опьянена алкоголем и таблетками, которые я принимала? Я даже не могла вспомнить, сколько, какие именно таблетки и в который час. Мы приехали в город в четыре часа пополудни, уставшие и мучимые жаждой, наша одежда была пропитана потом и пылью. Лиман высадил меня у спортзала, чтобы я могла привести себя в порядок к ночному обходу, а сам поехал на квартиру. Прощаясь, он пожал мне руку и сказал, чтобы я не волновалась: у него всё под контролем. Это и был последний раз, когда я его видела.