Так продолжалось буквально пару минут, но проклятье успешно укорачивалось от всех атак, а после буквально телепортировалось к мужчине, сходу вонзая в его грудь свои острые, длинные когти и вырывая из груди еще бьющееся сердце, наполненное магией, в которое тут же впилось острыми, словно у акулы зубами, зажмурив от удовольствия свои горящие алым провалы глазниц.
Истошно завопив от страха и горя утраты, Мария с новорожденным сыном на руках, бросилась в сторону выхода. В ее сознании билась лишь одна единственная мысль: «бежать, бежать, бежать». А позади звучал зловещий хохот, разносящийся по коридорам старого дома. От этого хохота по телу женщины бежали испуганные мурашки, но это только прибавляло скорости молодой матери. Она боялась в тот момент не столько за себя, сколько за свое дитя, стремясь его спасти.
Едва девушка добежала до лестницы, собираясь спуститься по ней, как за ее спиной повеяло могильным холодом. Щит света возник за спиной Марии в одно мгновение, хотя в другое время на это плетение ей понадобилось бы не менее двух минут, а тут — раз, и он стоит.
Проклятье рассерженно и даже как-то обиженно завопило, а Мария побежала вниз по лестнице, стремясь как можно скорее выбраться наружу. И ей это почти удалось. Рядом уже орудовали пожарные, стремясь потушить бушующее пламя, когда прямо перед женщиной появилось то самое проклятье, стремящееся отобрать у нее дитя.
— Не-е-е-е-т! — Завопила испуганная мать, привлекая внимание к себе.
В отчаянно попытке, спасти сына, она швырнула его в сторону прямо в одного из пожарных, надеясь на то, что мужчина успеет среагировать и поймает плод любви ее и Александра, самое ценное, что у нее было во всем мире.
Когти проклятья пробили грудную клетку девушки и вырвали из нее, еще бьющееся, обливающееся кровью сердце.
Но тварь не заметила, как Мария в последней попытке спасти ребенка, проткнула тварь копьем света, что пронзило сердце проклятья.
Уродливая, мертвенно бледная женщина, с ужасающими когтями завопила на всю улицу, воздев свою голову к небесам, дабы через несколько ударов сердца превратиться в прах и пепел.
Глава 1
Царьград, столица
Царства Тара
29 июня 2025 года
Приветствую тебя, мой дорого Дневник. Вот по совету нашего психолога, Ирины Павловны, решил тебя завести. Она говорит, что это может помочь мне посмотреть на свою жизнь совершенно под другим углом. Не знаю, получится ли, но очень надеюсь, что это мне поможет.
Меня зовут Константин Александрович Ангелов. По крайней мере именно такие данные внесены в мое личное дело. Почему я так не уверен в них? Да, все просто. Мои родители, царство им небесное, погибли в день моего рождения. Собственно с тех пор я и проживаю в детдоме. Нет, ты не подумай, я не жалуюсь, просто…
Мне очень хотелось, чтобы родители были живы, и я хоть немного мог насладиться их любовью. Уверен, мама меня очень любила, да и отец наверняка не отказался бы сходить со мной на ту же рыбалку, или еще куда-то, куда ходят отцы со своими сыновьями.
Подробностей гибели родителей мне никто не рассказывает, как и то кем они были, где похоронены. Когда я впервые задал этот вопрос, мне сказали только что они погибли в пожаре, выбросив меня в окно, в последней надежде на спасение новорожденного. Здесь я безмерно благодарен неизвестному пожарному, который не дал оборваться моей едва начавшейся жизни, поймав меня в свои руки.
Вот так я и попал в детский приют. Правда сначала я жил в другом городе, это уже позже, благодаря воспитателю, Елене Викторовне, мне удалось попасть в царскую программу для сирот, благодаря чему, меня и перевели в столичный детдом. Теперь вот, я являюсь столичным жителем. Наверное этим даже можно было бы гордиться, ведь многие в Царстве так, или иначе, мечтают жить в самом древнем и богатом городе нашего бескрайнего Царства. Вот только за все время, что я здесь живу, мне ни разу не довелось выходить за пределы стен приюта, кроме тех редких случаев, когда нас возили в музеи. В общем, сам Царьград я видел только из окна школьного автобуса.
Десять дней назад мне исполнилось восемнадцать лет и теперь я официально считаюсь совершеннолетним. А сегодня в нашем приюте пройдет выпускной, после которого я буду вынужден покинуть его уютные стены. Десять лет, именно столько я прожил в этом детском заведении для сирот. Не знаю, как в других приютах нашей страны, но в этом обо мне заботились и учителям старались передавать свои знания. Связано ли это с тем, что наше заведение курировала лично Царица Елизавета, или же просто так совпало, мне, увы, неведомо.