Немой вопрос от Белки. Другие молчат. Не помнят? Продолжу.
- Кровь у Ашраи столь холодна, что даже легкое прикосновение обжигает человека.
- Ну, не всех интересует только плоть, - ехидно усмехнулась Кристал.
- Любить и не иметь возможности коснуться – сущее мучение, - поник Тоша. Ему ли это не знать? Он вечно любуется Верочкой издалека.
Кристал ничего не ответила. Видимо сама она никогда не любила. Хотя холодное сердце не так уж и плохо, оно оставляет разум трезвым.
- Так что рассчитать график появления Ашраи невозможно. Ну, только если это не является семейным делом, - улыбнулся я.
- Но их можно поймать сетями, - не согласился Ларс. – Если рыбачить в лунную ночь, то наверняка зацепишь одну. Они стайные и довольно распространённые.
- В Шотландии, - я смотрел на Ашраи, которая вновь начала играть на флейте.
Ни одного ответа.
Тот, кто отпустил её либо очень силен духом, либо мертв. Но ни то, ни другое ничего не объясняет. Ни один охотник не отпустит свою добычу, тем более полученную столь сложным путем, а при смерти ловца его трофей так бы и остался в коллекции.
Значит, была иная причина. Но какая?
- И что ты будешь с ней делать? – Кристал откинулась назад. – Потрогать нельзя, добавить в коллекцию, - кивнула на высвечиваемые таблички и чучела, - тоже. При смерти они становятся водой. Отпустить?
- Честно, не знаю. – Ларс вздохнул. – Я радовался, когда ее поймал, но сейчас понятия не имею, что с ней делать. И отпускать не хочется. Она так красива, а ее игра дает чувство эйфории, словно наяву видишь нечто дивное, историю, что оживает перед твоими глазами.
Значит, это было не только моим наваждением.
Молчим. Ашраи играет, вовлекая нас во все новые и новые сцены. Так недолго и потерять себя. Все же есть у водяных нечто общее – они завлекают к себе, а потом жертва тонет. Иногда сама, а порой ей помогают.
Встряхиваюсь, точно пес, и поднимаюсь. Пора уходить – всегда нужно знать чувство меры.
Тяну остальных и возвращаюсь в реальный мир, серый и обыденный.
После встреч с такими тварями осознаешь, почему многие впадали в депрессию, теряли смысл жизни и убивали себя. Они прельщались картинами другого мира и оставляли там душу и сердце. Глупцы.
Или это мое сердце слишком мохнато?
Оглядываюсь. Кристал такая же, как я, Ларс слишком далек от чувств, Тоша уже отдал себя всего другой, а Кайса еще ребенок.
Оно все и к лучшему. Не люблю самоубийц – они слишком часто ездят в поездах метро.
Стоит ли ждать?
Девушка с изуродованным лицом, мужчина с удавкой на шее, старик в лохмотьях, толстяк, который считает, что не стоит ждать тех, кто вовремя не вернулся домой, Верочка с раскуроченной грудью.
Это ты виноват! Ты!
Тебе никого не спасти.
- Тебе никого не спасти, - слышу я голос Ашраи и вздрагиваю.
- Саш, ты чего? – Тоша смотрит в недоумении. – Ты сегодня какой-то странный.
Они ничего не слышали?
- Ничего. Просто показалось, - повел плечами. – Интересно, на каком языке она говорила, - перевел я тему.
- На своем, - махнул рукой Соха.
- Фэйревском? – Кайса. – Языке фей? Она же феечка, да?
- Сложно сказать. Крыльев нет, хвоста нет. Наверное, просто водяной дух, - я вспомнил перепонки. Хотя крылья… - А разве они не крылаты?
- И в самом деле, – ахнула Кристал. - У Ашраи полупрозрачные крылья. И если быть точнее, то их ровно две пары. У этой же их нет.
- Кто-то обрезал? – Ларс.
- Вот тебе и новая загадка, - вздохнул Тоша. – Помучил и выкинул.
- Бедная, - расстроилась Кайса.
- Ладно с ними, с крыльями, - я вернулся к языку. – С одним языком понятно, а второй?
- Второй? – нахмурился Соха.
- Да. Я тоже слышала, - Кристи поддержала меня.
- Он более человеческий, - кивнул Антон. – Выучила? Но я что-то не припомню похожего.
- Ты знаешь русский и немного немецкий. Она же шотландка.
- Но звучание!
- А какие там были старые языки?