— Значит пика – это Снежная королева? – нахмурилась Кристал.
— И, да и нет, – полуулыбка мелькнула на моем лице и тут же исчезла. – Снежная послужила отправной точкой для создания существа, но вполне возможно, что она была и до этого. Уже в восемнадцатом веке карты, как и наша доска, становятся частью всяких обрядов и предсказаний. Стоит ли говорить, что и тут пики, они же вини, обретают дурную славу. Их делают символами смерти, печали, несчастья и раздора. Но это не все. Так же они олицетворяют могущество, власть и черную магию.
— Кажется, я уже читала об этом, – нахмурилась Кристал. С ней согласился и Ларс. – Там при гадании пика – это пожилая женщина, которая может оказаться кем-то наделенным властью или вдовой. Но всегда она злобная, безнравственная и жестокая.
— Стереотипность, – развел пальцы и тут же собрал. – Один говорит, другой принимает на веру. Это то же самое, что рассказ слепому о радуге.
— Но ведь можно показать, – промолвила долго молчавшая Кайса. Надо же она еще слушает то, что мы несем. А мне уже начало казаться, что она заснула в цепких объятиях своей названной сестры. Все же она еще маленькая. Да, я ненамного ее старше, но говорю отнюдь не о возрасте, а о поведении. Есть те, кто в семь лет рассуждает наравне со взрослыми и пашет, на жалея сил, а есть те, кто и в сорок настолько избалован, что ведет себя, как неразумное дитя, ждущее, что другие все за него сделают. Все зависит от ситуации и самого человека.
— Можно окунуть человека в воду, сказать, что то, что он испытывает, когда плавает, ощущает прохладу и некую легкость – это синий, – тихо продолжила она. – Вода – это синий. Он покой, а иногда печаль. Дать потрогать мягкую траву, молодые листья и побеги, дать послушать щебет птиц, сказать, что это зеленый, и он ощущается, как жизнь. Пройтись с ним по теплому песку, погулять под ласковыми лучами солнца и много-много смеяться, а потом пояснить, что все это желтый. Звук сирены, призыв быть внимательным и поцелуи – это красный, ведь он завладевает сознанием, фиксируя на себе. А звук бури, грозы, дождя – это серый. Такого цвета тучи.
Я удивленно приподнял бровь. Откуда она это знает?
— Хорошие описания, – Ларс коснулся переносицы. – Отец занимался социализацией детей-инвалидов по зрению. Он так и продолжал свою деятельность?
— Да, многие приходили к нам домой, – закусила губу Кристал. – Мать тоже была врачом, но и сама начала слепнуть.
— Тетя почти ничего не видела и часто слушала одну и ту же мелодию. Она говорила, что от нее пахнет жизнью.
— И где она сейчас? Вы ведь не оставили ее одну? – напрягся Соха.
— Нет, – Кристал с тяжестью откинулась на спинку кресла.
— Отец считал ее сумасшедшей, – доверительно добавила Белка. – После развода с мамой, он говорил, что начал замечать странности в ее поведении и пытался лечить.
— Она сбежала, – отрезала девушка. – Она всегда уходила от проблем. Никогда не пыталась их решить. Оставила записку и сбежала!
— И тебя не..? – опешил Тоша.
— Нет, – отрезала она. – Давайте лучше вернемся к пиковой даме. Всяко интереснее.
— Твое право, – мне-то какое дело до ее проблем? Пусть делает то, что считает нужным. – Конкретно у нас, в России, о ней заговорили после повести Александра Сергеевича Пушкина с одноименным названием. Тут же стоит провести параллель с Кровавой Мэри, девушкой, которую якобы убили перед зеркалом, и прочими демонами и бесами, ведь основой их взаимоотношений с людьми является сделка. Исполнение желания ценой клятвы или зарока. Часто говорится, что она берет плату клоком волос или даже жизнью. Кто-то так же приписывает ей похищения детей и называет ведьмой. Существует она на самом деле, как материальное или духовное создание, или нет, неизвестно, но многие люди и даже охотники говорили о встречах с ней, призывах. Хотя тут вполне мог сработать эффект Пигмалиона, когда мысль становится материальной.