«Братик, ты вернулся за мной? Мне надоело играть в прятки, я больше не хочу прятаться. Никто не разговаривает со мной, это тоже часть игры, да? Это ты им приказал не видеть меня? Это жестоко, братик, но я не сержусь, ведь ты вернулся».
Как гром среди ясного неба – слишком знакомый голос. Голос, который я больше не должен был слышать. Человек, с которым больше нельзя пообщаться.
Человека уже просто не было – я присутствовал на похоронах, но может я ошибся? Тогда все было просто дурным сном. Не было никакого тела, страшных признаний и смертей. Теперь все будет хорошо. Мы сможем, как раньше зайти к старику и выпить чаю с вареньем. Все было сном. Дурным сном…
«Да, я вернулся за тобой», – я улыбнулся и протянул руку, ожидая, что сейчас спустится моя вечно веселая подруга. Она кубарем слетит вниз, задорно рассмеется и станет похожа на взъерошенного птенца, вывалившегося из гнезда. Такого пушистого и неуклюжего.
Однако в этот раз ее шаги были размеренными, чеканными, точно она отсчитывала их подобно метроному. Вниз по лестнице спускалась та, которую я не знал. Наверное, если бы она не умерла, то повзрослев, стала такой же, уверенной, строгой, но в моей памяти она оставалась ребенком. Это же была девушка, в старомодных туфлях на босу ногу и в строгом платье с большими пуговицами. На шее у нее был завязан клетчатый шарф точно петля – у меня есть точно такой же. Нам покупали их вместе, и мы считали их некой особой связью между нами. Ее лицо скрывала потрескавшаяся деревянная маска в виде морды кошки. Такая же была на ней и в тот злополучный день.
Я отступил. Это не она! Не она…Или?
«Я рада тебя видеть, братик. Мне пришлось столько ждать, но оно того стоило. А зверь мне не верил – он говорил, что ты никогда не придешь. Нужно его позвать, показать, что ты наконец-то здесь. Мы все с радостью примем тебя».
Я отступал еще на пару шагов и не заметил, как уперся в стену – мне некуда бежать. Паника начала накрывать меня, заставляя покрываться холодным потом. Она же уже совсем рядом. Я сглотнул, вот еще шаг и она коснется меня. Идет неспешно, но неотвратимо, так что не могу отвести от нее взора. А еще от нее одуряюще пахнет яблоками и гнилью. Тот день видимо никогда не отпустит меня.
Она останавливается прямо передо мной, чуть наклоняется вперед и берет меня за руки, точно собираясь поведать некую тайну. Так она делала и в детстве, прижималась всем тельцем и жарко шептала прямо на ухо, будто от того, услышат нас или нет, зависела ее жизнь.
«Отпусти», – сдавленно прохрипел я, облизывая губы и чувствуя на них тошнотворную сладость. Комок подступил к горлу, прося вывернуться наизнанку.
Запах полежавшего трупа окутывал меня, точно кокон бабочку, становясь все более мерзким, будто проходили не секунды, а дни, солнечные и жаркие.
«Теперь мы всегда будем вместе, братик, я тебя никому не отдам», – она порывисто обняла меня и отступила. Поднесла руки к лицу, собираясь снять маску, и тут я не выдержал, закричал, истошно, от души, срывая связки. Я знал, что под ней – ее изуродованное, точно сожранное зверем, лицо, – Тоша замолчал и поник, словно из тряпичной куклы выдернули нити. Спустя пару секунд он добавил: – От самого страшного меня спас Ларс, пробудив от кошмара. Моя мертвая подруга исчезла, так и не сняв кошачью маску, а я очнулся на полу этой квартиры.
Как же я его понимаю. Та странная музыка и этот холод оживили то, что нас пугает. Они ввели нас в транс, отключили свет и оставили наедине с теми, перед кем мы виноваты. Но почему же это не подействовало на Ларса? Может все дело в том, что он вышел из квартиры? Не зря же ее предыдущего владельца посчитали сумасшедшим и заперли в психбольнице? Все дело в том, что нечто влияло на его психику, а для человека, который и без того видит тонких сущностей, это фатально.
Я повел плечами, опасаясь пошевелиться, чтобы вновь не оказаться в метро среди мертвецов, которые уверены, что я виновен в их смерти, и что мне никого не спасти.
Глава10. Тот, о ком лучше не знать
Спустя 20 с чем-то лет.
Я вновь вижу того старика, иссохшего мужчину, замотанного в лохмотья. Он стоит на коленях, обнимая себя за плечи, и смеется. Только в этот раз его глаза совершенно пустые. В них больше нет ничего того, что делало их нечеловеческими и умными. Его бренное тело покинул тот, кого называют продавцом кошмаров.