Они преданы, точно псы, но и как те посажены на цепь — продавец кошмаров не верит никому. Он подчиняет. Ломает. Заставляет быть своими.
Умеет ли иначе? Не знаю.
Я сделал еще один шаг и сел на подоконник. Голос ветра все громче. Совсем скоро появится проход туда, где не пристало быть живым людям. Принюхался. Приподнял бровь. Пахнет яблоками и гнилью.
Этот аромат из кошмаров Антона. Видит ли он еще свою девочку в кошачьей маске?
Я прищурился. А вот и они — сотни теней в звериных масках. Они идут, поднимаясь в воздух и напевая песню на незнакомом мне языке. Его не знает никто на земле. Он принадлежит тем, с кого уже содрали лица, и Зверю, что любит красивых и интересных. Особенно девушек. Он называет их своими женами, но они, скорее невесты Смерти, а не его.
Я склонил голову.
Они поклонились, вскинули руки и замерли, как привидения в этих старомодных одеяниях. Они словно жрицы, обращающиеся к луне, но каждый из них знает, к кому устремлены их взоры и руки.
Сейчас?
Луна вскоре окрасится красным. Значит…
Я медленно надел маску и спрыгнул вниз, перевернувшись в воздухе, как раз в тот момент, когда перекувыркнулись остальные.
Мир перед глазами поплыл, стал ярче и ближе. В него ворвалось множество новых звуков и запахов.
На сегодняшнюю ночь я стал белой лисой и пошел по воздуху вверх, туда, где появится мост.
***
2000 год.
Тишину разрушил звонок Ларса. Мы вздрогнули, словно нас прошибло током, но быстро взяли себя в руки. Если он звонит, значит, что-то разузнал. Ну, или дело девочек увенчалось успехом.
— Поговорил я с этим человеком, — пропустив приветствие, Соха начал недовольно вещать мне в трубку. Тоша тут же повис на мне, чтобы тоже все слышать из первых уст. Крайне неудобно, но как есть.
— И что он? – поторопил его я. – Рассказал что-нибудь интересное?
— Почти, – выдохнул Ларс. – Сначала испугался, что я по поводу квартиры. Не знаю, что он там себе надумал, да и не хочу. В итоге расслабился и нес всякую чепуху о детстве, о том, какими умницами были его братья…
Разговорчивый Соха. Все же девушки на него плохо влияют, вон уже соловьем разливается, тон меняет, а не сухо бросает пару фраз. Нужно будет сказать им спасибо.
— Братья? Ты вроде бы об одном человеке хотел узнать, о том, что жил в квартире до тебя, — нахмурился Тоша, начав ерзать.
— Еще одно движение и скину, — процедил я. На что Тоша зафырчал, но вроде успокоился.
— Чем вы там занимаетесь?
— Явно не развлекаемся, — вздохнул я. – Так что там с братьями? Откуда?
— Как и все люди, — холодно заметил Соха. – А вообще у интересующего нас человечка был близнец. Росли они спокойно, дружно, всегда друг друга поддерживали, точно понимали без слов, — монотонно заговорил он, точно повторяя наизусть заученный текст или читая по бумажке.
— А что случилось потом? Почему в этой ситуации его близнец не помог? – удивленно спросил Антон. – Неужели ему все равно на то, что его брат в психушке?
И в самом деле, странно. Между близнецами же всегда есть особая связь. Вопросительно посмотрел на Тошу, он ответил мне точно таким же взглядом.
— Тут-то и начинается самое интересное, — Ларс заговорщицки понизил голос и замолчал, выжидая театральную паузу.
— Ну?! – не выдержали мы с Тошей.
— Не тяни кота за хвост, — добавил я.
— Эхх, вот что с вами делать? – наигранно вдохнул Соха. Ему и самому не терпелось поведать о том, что он разузнал. Хотя и поиграть хотелось, что для него невиданная редкость.
— Рассказывать! – потребовал Антоша.
— Не понимаете вы искусства, господа … — медленно протянул Ларс, но тут же изменил тон на привычный. – Так вот в чем собственно дело. Когда нашему человечку, а если быть точнее Николаю, бывшему владельцу квартиры, исполнилось пятнадцать, случилась неприятная ситуация – пропал его близнец. Искали. Долго. Ничего, точно в воду канул. Куда мог исчезнуть ребенок никто и представить не мог.
— Нашли? – спросил я.
— Да, - Соха помедлил, но все же продолжил. – У них же на чердаке. В белом саване и совиной маске. Стоит говорить дальше?