«1 февраля 2016 год. Понедельник.
Прошло больше двух недель с момента поступления Арины. Улучшений не наблюдается, девушка стала терять вес на глазах, отказывается от еды, сопротивляется при приеме лекарств, утверждает, что полностью здорова.
— Зачем вы меня тут держите? — спросила она меня сегодня слабым безжизненным голосом. — Я ведь здорова, так зачем?
— Арина, тебе нужна помощь. Моя помощь.
От моих слов она пришла в ярость стала все крушить, пыталась разбить голову об стену, тем самым покончив собой. И в этот момент я понял, что передо мной копия Даши, ведь у нее было точно такое же заболевание и такое же поведение. Только на момент прогрессирующей болезни Дарьи я не смог ей помочь, но теперь обязан дать шанс Арине, точной копией моей подруги.»
Все записи были короткие и толком непонятные, но все же кое-что я смог понять. Если я не ошибаюсь, тот ангелочек со снимка был болен тем же самым недугом, что и Арина, но спасти ее не удалось. Но я так и не смог найти ответы на вопросы, которые больше всего меня интересовали.
Дальше было одно и то же: попытки самоубийства, отказ от лечения, вспышки ярости, разговоры с несуществующими людьми, Арина даже смогла нанести незначительные увечья санитарам, что пытались в момент обострения утихомирить ее. Так длилось около двух месяцев. По крайней мере так писалось в дневнике. Вот только я до сих пор не знал кому из врачей он принадлежал, так как инициалов никаких не было.
Пятнадцатого апреля, писал врач, что поменял препараты на более сильные. Они стали действовать, но Арина становилась безжизненной, слабой и казалась еще худее, а от «Лоразепама» у девушки начались судороги. Я же продолжал дальше листать страницы, пытаясь найти хоть какую-то надпись, которая сможет дать мне ответы.
«19 мая 2016 год. Четверг.
Наконец-то я добился хоть какого-то оживления со стороны Арины. Сегодня она попросила меня принести ей что-нибудь сладкое, а после чего прогуляться. Для меня последняя ее просьба была слишком рисковой, но она так смотрела на меня. Взвесив все „за“ и „против“, я все же решил с ней выйти на улицу. О боже, я не верил своим глазам, когда увидел на ее лице счастливую улыбку. Она словно ребенок рассматривала каждый цветочек, смотрела на персонал и махала им тоненькой ручкой.
— Уже весна, — тихо прошептала она и положила свою голову мне на плечо. — Так красиво.
Мы просидели на лавочке около получаса, после чего я отвел ее в плату, понимая, что самое страшное позади. Но ночью у нее случился припадок. Она сдирала ногтями свою кожу до крови, кусала руки, билась об стены, кричала неистово и плакала. Это случилось поздней ночью, в это момент я находился у себя дома, когда мне позвонили, я тут же собрался и отправился в больницу. Когда я туда прибыл, передо мной открылась ужасающая картина: Арина вся в крови была привязана к кровати, ее тоненькие руки пытались вырваться из оков, как и ноги, глаза налились кровью. Передо мной была не та Арина, которую я знал, а психически неуравновешенный человек.
— Арина, успокойся, что случилось? — я дотронулся до ее лба и она тут же замерла, посмотрев на меня. Мне тогда показалось, что она будто пришла в себя…»
Снова было не дописано. Мужчина будто что-то скрывал, намерено не дописывая важные моменты. Я уже отчаялся найти хоть что-то, как вдруг дверь в кабинет резко отворилась и в помещение вошел Александр Сергеевич. Этого мужчину я знал хорошо, но не знал кого именно он лечит на данный момент. Это благодаря ему меня взяли сюда в роли санитара, благодаря ему у меня появилась работа.
— Первый рабочий день и уже лазиешь по чужим вещам, — он посмотрел на блокнот, который я держал в руках, и протянул руку, — тебя не учили, что брать вещи без спроса нехорошо?
Вот так я и спалился. Да, сегодня был мой первый рабочий день и день, когда я понял, что не знаю Александра вообще. Мы дружили порядком двух лет, познакомившись на дне рождения общего знакомого, я думал, что за это время смог узнать этого человека хорошо, но ошибся.
Всегда улыбчивый и жизнерадостный, сейчас он был подавлен и разочарован. Я не мог понять почему.
— Что случилось?