Настоящее время, бункер.
От усталости я не мог поспевать за корешем, и он устремился далее вниз по темной винтовой лестнице. Я остановился, уперся в стену и начал тяжело дышать.
— Ну, ты там где? – слышался эхом голос товарища.
— Дай хоть отдышаться!
Я отдышавшись побежал за ним вниз. Темная лестница все не заканчивалась, словно она вела в самое пекло преисподней. Ноги приятеля уже гремели и топали где-то внизу. Для меня же этот спуск был невыносимо долгим. Наконец, услышав радостные кличи Коли, и увидев мерцание старой керосиновой лампы, я успокоился.
— Братан, да мы в раю! – так Колян ознаменовал пару десятков банок тушенки, - делим пополам!
— Ни хрена…
Он вдруг резко метнулся к столу, сметая все личные вещи владельца укрытия. В порывах радости он остановился у письменного стола, и начал как собака сметать все бумаги и документы. Я присел на старый диван, из которого во все стороны торчали пружины. Он заскрипел. Однако Коля и этого не заметил – он словно зверь выметал все «препятствия», дабы добраться до своей желанной добычи. Что он там ищет? Загадка. Коля уже начал кряхтеть от усталости рук. Ближе всех документов, ко мне прилетела дряхлая и потрепанная книжонка. Я не обратил на нее внимания.
Колян видимо, не собирался останавливаться. Ну и ладно! Увидев тушенку, на которую он показывал, я подбежал к ней, чтобы пересчитать. Оказалось там не два десятка, раза в три больше. Надо бы хотя бы на пару побольше забрать. Колян все не оборачивался.
— Че ты там роешь? – наконец спросил я. - Там же нету даже ничего!
— Да я уж понял, - сказал он, отходя от письменного стола.
— А что ты там хотел увидеть?
— Да пес знает. В порывах радости побежал.
— Ясно.
Если только в общем, то мы просидели там до семи вечера. В начале весны, как и в зимнее время темнеет быстро. Так и произошло. Когда мы выбрались из бункера, все было во мраке.
— Хоть до дома-то дойдешь?
— Один? – удивленно спросил я, - так ты ж нас сюда привел – тебе и выводить!
— Ой, ладно.
Мы начали подниматься. На улице было темно, где-то около семи вечера. Уставшие, радостные и с улыбками на лице, мы шатались по городу.
— Туда бы бабу. Поболтать, выпить и…
— …потом обосраться утром в обнимку! – перебил его я.
— Да ну тебя, - пробурчал он и легко толкнул меня в плечо.
После этого Коля чуть не упал, словно пьяный.
— Ну, че, еще-то сходим?
— Да, завтра можно в это же время.
Не мог я поверить, что этот чудила знает такие места, да еще и не скрывает этого. В моей голове бурно забились сомнения. Между тем я приблизился к дому.
Около двух лет назад, после института
Я запыхался, убегая от каких-то пацанов, что-то со мной не поделивших. Оторвался. Выйдя на улицу, я увидел приунывшего Коляна, который тоскливо выпускал дым от сигареты. Не знаю как, но я осмелился к нему подойти. Это решение далось мне не легко. Обычно Коля совмещает гнев и грусть, т.е. срывается на всех, кто к нему обратился.
— Ты че? – робко спросил я.
— Да так, - он говорил хоть и уныло, но на удивление спокойно, - банда распалась. Кто куда. Первый порвал с нами, второму надоело… да чего там.
— Ясно…
Я пошел домой, хоть и понимал, что есть шанс реально скорешиться с ним.
Банда Коли распалась. Хороший знак. Как ни странно, но иногда у таких нечастых ситуаций бывают виновники. Думаю, не сложно догадаться, к чему я клоню. Да, мне удалось развалить банду кореша. Нет, он говорил правильно, я подкупил лишь только самого адекватного. Стоимость их дружбы – 4 тыщи. Именно про него говорил Коля, когда произнес что «второму надоело». Другие бы мне просто по роже дали и послали гулять куда подальше, такой уж у них характер.
— Ты че молчишь? Так ведь можно и весь путь пройти не слова не промолвив.
— Охренеть, ты такие слова знаешь? Ай да Пушкин, ай да сукин сы…
Мне прилетела легкая затрещина, мы оба засмеялись.
— А. Вот и мой дом.
— Н-да, ну и «ветхая лачужка».
— Пока.
Я подошел к маленькой и невысокой лестнице, Коля уже развернулся и пошагал в сторону института.
— Где эти поганые ключи?! – вдруг прикрикнул я, - а, нашел.
Ключ завертелся в замочной скважине. Я вошел в дом. Мама смотрела на меня вдвое злобнее, чем утром.
— Ты, охламон деревенский, тебе кто право давал деньги брать из коробки?!
— Я-я… не брал… - неумело соврал я.
— Где те 5 тысяч?!
Я брал из коробки не 4, как выше упоминалось, а 5 тысяч. Тысячерублевая купюра оставалась у меня. Я стал шариться в рюкзаке, но ничего не нашел. Я поднял глаза на маму:
— Вот ничего кроме проблем от тебя не дождешься! – кричала она стуча рукой по подоконнику, - Значит так. – пауза. – Собираешь… свои… манатки, и вон из этого дома!