— Главное — настойчивость и постоянство. Твердо запомните это!
Он повернулся к Джози и погрозил ей пальцем:
— И никаких поблажек за спиной у мисс Ховард!
В последующие дни Феликс часто бывал в их доме. Сначала Джози думала, что он приходит исключительно ради того, чтобы приглядеть за Джозефом. Но потом… потом она с какой-то сладкой горечью осознала, что в его намерения входит проводить с ними все свое свободное время.
С ними? С ней? О, если б только это было правдой, думала она печально.
Иногда он оставался и делил с ними нехитрую вечернюю трапезу. А иногда приходил после ужина, и тогда они играли в карты. И только раз Феликсу удалось уговорить ее пойти с ним к озеру.
— Мистер Макмиллан, не думаете ли вы, что вашей упрямой дочке надо немного подвигаться? — небрежно бросил Феликс, когда Джози в очередной раз отказалась с ним прогуляться.
Джозеф пристально посмотрел на обоих и решительно произнес:
— Ступай!
— Послушайте, но у меня действительно совсем нет времени для…
— Ну, конечно, оно у тебя есть, — вмешалась Салли. — Ты почти не выходишь из дому, так что немного свежего воздуха явно пойдет тебе на пользу.
И Джози пришлось подчиниться.
— Да, пожалуй, — все же признала она и пошла за теплой курткой.
Вечер был просто чудесным. В водной глади озера отражались яркие краски вечерней зари. Вдалеке курсировало несколько яхт, и Джози невольно затаила дыхание при виде всей этой красоты.
— Здесь так мирно, — пробормотал Феликс, — так красиво. Как бы мне хотелось… — он так резко замолчал, что Джози невольно вскинула голову. — Да так, глупые мечты…
Они снова замолкли. Джози оставалось лишь гадать, о чем же он мечтает.
Прошло немало времени, прежде чем она все-таки набралась храбрости и спросила:
— А о чем ты мечтаешь?
Он подвел ее к скамейке и, усадив на нее, тихо ответил:
— О своем собственном геронтологическом центре. — Он посмотрел назад, туда, откуда они пришли, и печально добавил: — Боюсь только, что мечта моя совершенно безнадежна. — Он пожал плечами. — А это место так бы для него подошло. Здесь очень тихо, и пациенты могли бы хорошо отдохнуть на берегу озера после долгих и трудных тренировок.
— Феликс, а почему ты так интересуешься именно этой областью медицины? Ведь у тебя же наверняка есть возможность применить свои обширные знания и в более… более интересных областях?
— Во время моей врачебной практики я осознал, что в нашей стране со стареющим населением понадобится немало врачей со специальной подготовкой. Поэтому-то я и стал геронтологом.
— Геронтологом? — она удивилась. — Я и не знала, что ты геронтолог!
В ее голосе слышалось удивление.
— Тебе не нравится?
— Да нет же…
Джози отвернулась. Не могла же она сказать ему, что связывает в своем представлении столь узкую специализацию с повышенной амбициозностью, что, с ее точки зрения, он оказался даже более честолюбивым, чем она предполагала. И что осуществление его мечты не только потребует много денег, но и поглотит все его личное время, все силы. Воцарилось напряженное молчание.
— По-моему, ты не говоришь мне правды. Тебе это почему-то не нравится, — наконец произнес Феликс.
Она медленно повернулась к нему.
— Феликс, ты ведь очень честолюбив, не так ли?
— Честолюбив? — он внимательно посмотрел на нее, а затем отвернулся. — Наверное, впрочем, я никогда об этом не думал. Сколько себя помню, я всегда хотел стать врачом. А потом… несколько лет назад в Мельбурне умер мой дедушка. Вообще-то я часто с ним встречался, но несколько последних лет он провел в инвалидном доме, после того как его разбил паралич. — Феликс горько рассмеялся. — О, дом был великолепным, и о нем там отлично заботились, но это был не родной дом, в котором он прожил всю свою жизнь. И это при том, что он не был искалечен так, как Джозеф! Но ухаживать за ним, в общем-то, было некому. Его дочь, моя родная тетка, в который раз вышла замуж и живет в Европе. А моя двоюродная сестра — полная противоположность тебе. Она так носилась со своей карьерой, что не могла все бросить и ухаживать за стариком. В Сидней, к моей семье, дедушка отказался переехать — слишком далеко от старых друзей и родных мест, так он нам сказал. Поэтому он продал дом и с горсткой вещей перебрался в инвалидный дом. Понимаешь, после инсульта очень непросто вернуться к нормальной жизни. Если б только ему дали время, уверен, он смог бы научиться жить самостоятельно. Ему нужна была только соответствующая реабилитационная программа.