Наконец хвостатый приближается к бюро красного дерева. Единственный продавец, оставшийся в отделе от прежних кадров, – мужчина с седой головой и дряблым, морщинистым лицом, по-видимому, приблизительно одних лет с Фрэнком. На нагрудной карточке значится фамилия – Мойл. Сейчас все его внимание сосредоточено на коробке, которую он изучает через ювелирную лупу, вставленную в правую глазницу. Хвостатый слегка кашляет, чтобы привлечь к себе внимание. Затем снова прокашливается, и на этот раз Мойл замечает его. Он поднимает голову, и лупа падает в заранее подставленную ладонь.
– Сэр, – откликается он. – Могу я быть вам чем-нибудь полезен?
– Я подыскиваю подарок ко дню рождения друга. Он увлекается спичечными коробками.
– Ну, тогда вы, разумеется, пришли в нужное место. А что именно вы хотели бы ему подарить?
– Я целиком полагаюсь на вас.
– Он страстный коллекционер, этот ваш друг?
– Да, очень.
– Тогда, я думаю, лучше всего поступить так: вы назовете мне примерную сумму, в которую хотели бы уложиться, а я расскажу вам, что можно выбрать, оставаясь в таких бюджетных рамках.
Хвостатый называет цифру, и Мойл, услышав ее, вздергивает подбородок и делает движение губами, как бы беззвучно присвистывая.
– Весьма щедрый подарок, сэр. Насколько я понимаю, это ваш близкий друг?
– Очень близкий.
– Ну хорошо, давайте тогда посмотрим, что тут у нас есть. – Мойл поворачивается к покрытой сукном доске позади него, к которой приколото еще несколько десятков виниловых футляров с коробками всевозможных цветов и размеров, все – превосходные образцы. Мойл снимает три штуки.
– Вот это – не что иное, как коробок клуба «Пурпурный ананас», – начинает он, аккуратно придерживая первый футляр за уголок, чтобы хвостатый мог вблизи рассмотреть его содержимое. – Как наверняка знает ваш друг, клуб «Пурпурный ананас» закрылся за три дня до намеченного открытия, потому что главный участник консорциума, учреждавшего клуб, объявил о своем банкротстве и покончил с собой. Было выпущено пятьдесят рекламных коробков спичек, но, как считается, в настоящее время в обороте их находится вдвое меньше. Обратите внимание на логотип – он выполнен пурпурными металлическими чернилами – и на веселенькую картинку.
– Из всех ваших коробков спички вынуты, – замечает хвостатый.
– Но, сэр, спички внутри никогда не оставляют. Нет-нет.
– А почему?
– Во-первых, от фосфора тускнеют краски. Но главная причина – в том, что коробки лучше хранить и выставлять в сплющенном виде.
– Я этого не знал. Ладно, сколько?
Мойл берет со стола сканер и проводит по прямоугольнику со штрих-кодом, наклеенному с оборотной стороны на виниловый футляр. На экране кассового аппарата, соединенного гибким шнуром со сканером, появляется цена. Продавец указывает хвостатому на цифру.
– Ясно, – говорит хвостатый. – А подороже у вас что-нибудь есть?
– Подороже, – повторяет Мойл с плохо скрываемым энтузиазмом. – Сейчас. – Он снимает с доски еще один футляр. – Вот специальное издание. Выпуск по случаю официального выхода в свет одного из членов королевской семьи. Обратите внимание на гербовый мотив с розовой короной и парой переплетенных человеческих тел. Специалист по геральдике сказал бы – «на задних лапах». История за этим стоит такая: в последнюю минуту упомянутое лицо из королевского семейства пошло на попятную, и публичное разглашение его сексуальной ориентации так и не было сделано, но кто-то из конюших прикарманил несколько коробков этого специального выпуска, и они тайным ручейком просочились к частным коллекционерам. Разумеется, дворцовая пресса опровергала слухи о каком-либо светском выходе и, в свой черед, утверждала, что спички выпустила, должно быть, антироялистская фракция, чтобы скомпрометировать королевскую семью.
– Как будто их еще кто-то способен скомпрометировать.
– Вот именно, сэр. Как бы то ни было, дворец их выпустил или нет, но таких спичек существует всего несколько коробков, а скрывающаяся за ними история добавляет им определенную пикантность – не правда ли?
– Но, насколько я понял, установить их происхождение невозможно?
– Думаю, нет, сэр. Это обычная беда со всеми так называемыми курьезными экземплярами.
– Жаль. Мой друг помешан на достоверном происхождении.
– Как и все настоящие филуменисты.
Фрэнк, околачиваясь поблизости, наблюдает за подозреваемым и, сам оставаясь незамеченным, бегло осматривает камеры слежения. Все камеры, которые он здесь видит, нацелены на хвостатого. Отлично.