Но мы постарались приспособиться, постарались привыкнуть ко всему, что обрели после долгого карантина. И спустя почти год, всё, наконец-то, стало налаживаться, и жизнь постепенно начала возвращаться в своё русло...
Что же касается Милы... Я помню, как спустя ещё полгода, она демонстративно вышла из спальни с чемоданом и, не сказав ни слова, недолго посмотрела на меня и оставила свои ключи на столике в прихожей. И в тот момент я понял - она, наконец, смирилась… Потом уехала за границу, и я даже слышал, что у неё появился мужчина. И не смотря на газетные заголовки, и сочувствующие взгляды, мне было плевать, я был только рад тому, что она смогла взять себя в руки. Я же просто заводил интрижки, и, не смотря на просьбы отца, даже не думал останавливаться, и тем более строить с кем-то отношения. Просто не хотел. А потом прошёл целый год, прежде чем мы с Милой снова встретились, но уже на похоронах Лескова. Мила не выглядела расстроенной. Больше того она даже не заплакала, когда остальные, на мой взгляд, пускали до смешного фальшивые слёзы. В тот же день мы подписали новое соглашение. Я должен был выплатить ей сумму, которую у Лескова когда-то взял отец, остальные же проценты были аннулированы. Вместо них я вернул в её пользование «МОЛТРИС» и ещё пару предприятий. А затем мы просто разошлись. Поставили подписи и забыли друг о друге, как о страшном сне… И теперь всё осталось в прошлом… Мила, Лесков, и… Полина… Всё осталось в прошлом. Теперь у меня совсем другая жизнь…
Слушая очередную песню, что когда-то я до дыр затирал в своей машине, я чуть заметно улыбнулся. Столько всего произошло за эти годы и вот теперь я здесь. Стою совершенно свободный, и в тоже время потерявший какую-то долю счастья в этой жизни. Это ведь чертовски тяжело, верно? Встретить кого-то такого же, как ты… С теми же мыслями, вкусами и прочей ерундой, которые делают вас счастливыми. А потом вы находите друг друга, думаете, что так и должно быть, что это навсегда. Но судьба решает иначе. И вся эта весна, которую вы вбивали себе в голову, наивно полагая, что она будет длиться вечно, однажды закончится. И только спустя время, ты начинаешь понимать… Внутри тебя образовалась огромная дыра. Она выпивает тебя и ноет как старая рана, но никому не под силу её залечить. Никому, потому что от неё нет лекарства. И теперь, хочешь ты или нет, но ты обречён жить с ней до самого конца…
Я смотрю на сцену, и сквозь мысли замечаю, как все вокруг немного поутихли, слушая продолжительное соло, что исполняет гитарист. Это была последняя песня, которую исполняла группа. Поэтому все старались впитать в себя эти минуты и насладиться ими, скорей всего в последний раз.
Когда концерт закончился, народ долго аплодировал, даже когда группа давно покинула сцену, раскидав последние палочки и медиаторы благодарной публике. И только спустя время все двинулись в сторону выхода, а я остался ждать на месте, пока толпа немного разойдётся. В это время я смотрел по сторонам, и с полуулыбкой разглядывал захмелевших от музыки людей. Многие из них бурно обсуждали прошедший концерт, другие молча выходили с удовлетворённой улыбкой на лице. Но внезапно я выхватил всего одно из них из всей этой толпы. От удивления даже застыл, пытаясь рассмотреть. Но нет. Мне показалось. Это не она... Или, может, я ошибся?.. Сам того не понимая, почему, я начал двигаться вперёд вместе с толпой и старался не упустить её из виду. Лицо было тем же, может только скулы сильнее выделялись, но меня сбивали с толку короткие волосы, которые еле касались её плеч. Я щурился, пытаясь рассмотреть её, но девушка, будто на зло, смотрела либо себе под ноги, либо куда-то в сторону, и её волосы почти полностью закрывали мне обзор. Мы проходили через стеклянные двери выхода, когда она, наконец-то, повернулась. И тут я осознал, что не ошибся. Это и впрямь была она…
Полина смотрела на меня с не меньшим удивлением, и если бы не толпа, которая подталкивала её сзади, думаю, она застыла бы на месте, так же, как и я.
Я выбрался на улицу и остановился. Сам не знаю зачем. Но когда она пошла мимо меня, даже не оглянувшись, я немного разозлился.
- Что, даже не поздороваешься?
Громко крикнул я и она сразу застыла. Люди, которые шли рядом обернулись, и уже через мгновение пошли дальше. А я направился к ней, не слишком быстро, мне хотелось её рассмотреть. И только когда я оказался примерно сантиметрах тридцати от её лица, я остановился. В это время Полина молча смотрела на меня, а я принялся разглядывать в неясном свете её обозлённое лицо: более худое, но ни как не потерявшее былой привлекательности, с такими же большими, подведёнными тёмным карандашом глазами. И я внезапно подумал, что хоть и ненавижу эту женщину, но за прошедшие годы, так и не смог встретить никого красивее неё... И как бы сильно я не старался забыть о ней, в каждой своей любовнице, я… я как дурак, глупо продолжал искать эти черты…