Я подняла левую руку к правой и ущипнула себя. Я поморщилась, когда боль наполнила меня, а Кейл нахмурился.
— Зачем ты это сделала?
— Просто хочу убедиться, что я не сплю, — ответила я.
Он пристально посмотрел на меня на мгновение, а затем захватывающая дух улыбка изогнула его сочные губы. Я улыбнулась ему в ответ, но снова схватила его за руки, когда он покачнулся на ногах.
— Дерьмо, — проворчал он и слегка потряс головой, чтобы прояснить мысли. — Виски бьет меня в самое не подходящее время.
Я хихикнула.
— Чувствую, что должна пошутить о том, что ты не можешь справиться со своим алкоголем.
Губы Кейла дернулись.
— Попробуй выпить «Бада» и немного «Джека Дэниелса», и мы посмотрим, как долго ты будешь на ногах.
Я ухмыльнулась.
— Десять фунтов на то, что я буду на ногах дольше, чем ты.
Кейл облизнул губы и опустил глаза на мой рот.
— Я бы принял это пари.
Я усмехнулась.
— Перестань смотреть на меня так, словно хочешь меня съесть.
— Я действительно хочу съесть тебя.
Моя игривость исчезла.
— И как именно это будет происходить?
Кейл зарычал.
— Разве мы не смелы сегодня вечером?
Я дразняще улыбнулась.
— Я мечтала о таких разговорах с тобой. Давай просто скажем, что я готова разыграть их и в реальной жизни.
Он прикусил нижнюю губу, посмотрел на мое тело и сделал маленький шаг назад.
— Позволь мне увидеть тебя.
Я приподняла бровь.
— Ты можешь видеть меня.
Он ухмыльнулся, поднял руку и начал вращать указательным пальцем. Он хотел, чтобы я покрутилась. Я игриво покачала головой, улыбаясь, медленно кружась, покачивая бедрами из стороны в сторону, когда двигалась.
— Черт возьми, малышка Лэйни, — прошептал Кейл низким, хриплым голосом.
Я моргнула от удивления, наблюдая, как его глаза медленно спускаются с моего лица к груди, которая наконец-то решила развиться за последние полтора года. Он облизнул губы, прочитав слово на моем укороченном топе, и фыркнул про себя, прежде чем опустить взгляд дальше.
— У тебя проколот пупок, — пробормотал он больше себе, чем мне, затем поднял глаза на меня и спросил: — Что еще у тебя проколото?
Я облизнула губы, и жар затопил мое нутро.
— Больше никакого пирсинга, но…
— Но? — подсказал Кейл.
— У меня татуировка на внутренней стороне бедра, — сказала я, учащенно дыша. — Я сделала ее пару месяцев назад с Лавандой, как подарок себе на день рождения на мое восемнадцатилетие в следующем месяце.
Только Лаванда, а теперь и Кейл знали о моей татуировке. Если бы это дошло до моих родителей или братьев, они бы надрали мне задницу, не говоря уже о том, чтобы они сделали, если бы узнали, какая у меня татуировка.
Черты лица Кейла ожесточились.
— Что ты сделала?
Он выглядел страдающим.
— Всего два слова, — прошептала я.
Он придвинулся ближе.
— Какие слова?
— Попробуй меня.
Резкий вдох Кейла заставил мои ноги задрожать.
— Ты. Идеальна.
Мое сердце колотилось в груди так сильно, что было почти больно.
— Такой милый собеседник, — пробормотала я.
Кейл поднес руку к моему лицу и обхватил мою щеку, потирая большим пальцем под моим левым глазом.
— Куда подевалась моя девочка? — пробормотал он.
Я нахмурилась.
— Я прямо здесь.
Он слегка покачал головой.
— Нет, моя девочка носит очки и боится, что другие люди увидят ее почти без одежды.
Опустошенная девочка.
Лаванда помогла мне повысить самооценку, хотя понимала, насколько это было рискованно. Она много наблюдала за мной в течение наших первых нескольких недель дружбы и воздерживалась от того, чтобы прямо сказать мне о том, что я «пряталась за моими книгами». Сначала она подумала, что я просто молчалива, но, когда я рассказала, как Анна и Элли заставили меня думать о себе, она взорвалась. Она высказала все что она думала об этом и поклялась всегда быть со мной абсолютно честной. Лаванда открыла мне глаза на то, что я красивая и что я не должна прятаться за книгами, которые я так сильно люблю, потому что реальный мир намного лучше, чем вымысел.
Она начала с того, что каждый день делала мне небольшие комплименты. Она неоднократно говорила мне, что у меня прекрасный почерк, и что ей хотелось бы, чтобы ее уши и губы были такими же, как у меня. Глупые вещи, которые большинство людей пропустили бы мимо ушей. Но ее комплименты были только началом, она также вовлекла меня в новые приключения. Она была сорвиголовой и верила, что большинство вещей нужно попробовать хотя бы один раз, и она брала меня с собой на эти дикие прогулки. Она расширила мое восприятие мира и меня самой, и в конце концов я стала довольна тем, кем я была. Я не была чокнутой или занудой, потому что любила читать, и я не была толстой или уродливой, потому что не соответствовала представлениям общества о красоте. Лаванда заставила меня оценить мою собственную красоту.