Глава 52.
Софья
Эстер Кабан отвез в маленький домик своей бабушки, находящийся на окраине Москвы. Бабушка давно уже умерла, а у Антона нет времени привести жилье в порядок, да и желания.
Митяй вовсю уже обживал этот деревянный домик. Заставил маленький низкий стол вредными продуктами из местного ларька через две улицы. Затопил старенькую печку и сидел в шерстяном свитере с ноутбуком.
Виды здесь поистине шикарные. Зима знала свое дело и украшала по всей программе дремучий лес вокруг. Дороги здесь чистили тракторами, и то только центральную улицу. Остальные улицы соединялись собачьими тропинками, да такими узкими, что складывалось ощущение, что идешь по канату.
Эстер сидела посреди зала в доме покойной бабушки Антона. Ее короткие черные волосы прилипли ко лбу, глаза медленно, без дерганий следили за каждым нашим движением, на виске была тонкая линия крови. Руки были связаны крепкой веревкой за спиной.
— Говори, — беру стул и сажусь перед ней. — Я не люблю мучить людей.
Мой голос более уставший и даже грустный. Всю дорогу я не проронила ни слова. Обычно на меня это не похоже. Всю дорогу я думала над словами Мэтта. Сердце подсказывало, что я упускала важную деталь из огромного пазла. Только вот какую?
— А вот я люблю, — появляется Мира, крутя на указательном пальце за кольцо Акелу.
— Я возвращаю долг, — Хусо, еле шевеля губами, начинает свой рассказ. — Мне дают данные, и я выполняю заказ. Никаких подробностей. Они мне ни к чему, — Эстер проводит языком по сухим губам.
Пока я провожу допрос, Мира проводит тактику давления. На заднем плане только Митяй и Кабан с чего-то угарают.
Дети.
— Всегда причина одна, — усмехается Эстер.
— Да как эта штуковина работает? — психует сзади Митяй, а Кабан просит его отдать винтовку, пока тот не сломал ее. Ведь Мира с него тогда снимет три шкуры. А она может.
— Деньги и территория, — договаривает Эстер, глядя на меня цепким взглядом.
— А конкретнее можно? — не выдерживаю я. — И чуть-чуть быстрее, — складываю я указательный и большой пальцы в миллиметре друг от друга.
— А-а, я понял, — ликует Митяй позади.
— Аллилуйя, — смеется Кабан. — Не прошло и ста лет.
— Саут-Сайд...
— Митя! — кричит Мира, перебивая Эстер. — А ну положил на место, паразит! Не твое!
Она встает, а я начинаю сжимать кулаки, теряя терпение. Невозможно качественно собирать информацию в такой обстановке.
— Да тебе жалко, что ли? — обиженно спрашивает Дима у блондинки, которая не на шутку зла на этих двоих.
— Да, Мира! Пусть поиграет. Он, наверное, такие только в играх видел, — смеется откровенно над другом Кабан.
— Чего?!
Похоже, слова Кабана не на шутку задели Митю, ведь тот привстал и щелкнул регулируемым прикладом на винтовке.
— Я тебе покажу «только в игре», — усмехнулся Митяй. — Смотри и учись!
— Эрнандес — любитель большой игры... Театр, актриса...
Эстер готовится поведать мне важную часть, когда звучит гордый голос Димы за моей спиной. Громкий хлопок, свист, грохот стула и тела. Я рефлекторно падаю на пол, прикрывая голову руками.
— Ты в порядке? — подскакивает ко мне Мира и осматривает меня на наличие ранения.
— Упс, — медленно прячет за спину Митяй винтовку.
Мы все одновременно смотрим на Эстер. Она лежит с открытыми глазами, глядя в потолок с дыркой во лбу.
Как я орала! Как я орала! Меня было слышно за пределами дома точно, да и на окраине деревни.
— Идиоты, — ходила я взад-вперед по гостиной, обходя лужу крови. — Придурки!
— Я уже сто раз извинился, — сидит Митяй. — Это вышло случайно...
— Это ты случайно на свет появился, — буркнула я, зарываясь руками в волосы.
— А надо сто один раз, — упрекает его Мира. — Мы из-за вас лишились такого информатора, — она наносит подзатыльник Митяю, и тот потирает затылок рукой.
— А чего я-то? — вспыхивает Кабан, даже пристав чуть-чуть со своего места. Только сразу вернулся на место с легкой руки Миры.
— А кто сказал: «Да пусть поиграет», а? Я, что ли? — интересуется она. — Вот что теперь делать? — разводит руками подруга, глядя на труп в гостиной.