— Это было не так-то просто. — Я смотрю на кающуюся вокруг нас голубую гладь воды бассейна.
— Но ты справилась, — поглаживает мои мокрые волосы Костя и притягивает к себе. — Значит, и сейчас справишься...
Я растворяюсь в поцелуе, забывая, что под нами два метра до дна бассейна. Костя отплывает на середину, продолжая держать меня, не давая утонуть. Не это ли мужской поступок? С ним мне не страшно прикоснуться к океану и опуститься на дно Марианской впадины.
— Вот так, — мягко отпускает мои губы, улыбаясь мне, — видимо, только при поцелуе ты отключаешь свой мозг, Сонь.
Мы вместе уже год. Целый год как я безумно счастлива. Вся тревожность ушла на второй план. Он мой личный источник света и тепла. Мой Костя. Мой неудержимый.
Как же это все было давно. Столько времени прошло. Но по-прежнему болит. Да так, что бывает трудно дышать. Быть может, Костя больше мне и не снится, но я все еще ощущаю пустоту и вину за все, что произошло с ним. Мой милый, всеми любимый, самый добрый человечек на земле прекратил свою жизнь. Из-за меня.
Я не знаю, когда я разберусь с этим. Быть может, это будет сегодня, а может, завтра. Не знаю. Но этот человек ясно мне дал понять, что мы встретимся в ближайшее время. И если будет нужно, я готова испортить свою идеальную свадьбу во имя мести.
Мэтт должен понять меня. Им движет аналогичное чувство. Мы разве что наказываем разных людей, но в моем случае больше виновата я.
— Дочь.
Я не заметила, как в комнату вошел папа. Его серые глаза, кажется, постарели за эту ночь. Или это случилось намного раньше? Он скользит по мне взглядом и поджимает губы, слегка кивая.
— Ты такая красивая, — поднимает он руки в жесте и проводит по моим плечам.
Смотрю в большое зеркало. Передо мной стоит совсем другая Софья. Я изменилась вновь. Мэтт изменил меня, точно так же, как это сделал Костя.
Костя был спокойной гаванью, которую я поначалу не на шутку испугалась, а потом и вовсе не захотела покидать ее. Он показал мне всю прелесть дикого отдыха, красоту природы России, возя меня по разным турпоходам. Никогда бы не подумала, что я осилю такое. Человек, для которого отключение горячей воды становилось катастрофой.
Объяснил, что нужно переступать через свои страхи, а не игнорировать их. В нем было сочетание безмерного любопытства, граничащего на удивление со здравым смыслом.
— Косте бы понравился твой выбор, — тихо произносит папа, разглядывая мое свадебное платье, расшитое тысячами кристаллов. Они выложены в определенный узор. Тугой корсет на лентах прочно затянут. Волосы убраны в крупные локоны и собраны в длинную косу, прикрытую фатой.
— Ты так думаешь? — спрашиваю я слишком эмоционально, и папа сдержанно кивает, а потом обнимает меня. Крепко-крепко. Кажется, что я сейчас не выдержу и расплачусь.
— Он так и не научил меня плавать.
— Но он научил тебя быть сильной, — папа заглядывает в мои глаза, и я вижу, что его глаза тоже на мокром месте. — Теперь он твой ангел-хранитель, доченька моя. Хотя он хреново справляется, если позволил Мэтту зайти так далеко.
Я знаю, что папа шутит. Мы оба грустно смеемся над его шуткой.
— Мне до сих пор больно.
— Я знаю, — поглаживает меня по волосам и белоснежной фате.
Слышу скупой тяжелый вздох. Папа указательным пальцем убирает с середины глаз слезы.
— Я знаю, — повторяет он, прежде чем отпустить меня. — И мне так жаль, что ты не вышла замуж за свою первую любовь, детка. Но я надеюсь, что Мэтт сделает тебя счастливой. Ты ведь не передумала?
Смеюсь. Папа такой папа. Ему бы хотелось запереть меня в нашем доме и не выпускать никуда.
— Я серьезно, — улыбается по-доброму он. — Стоит тебе только намекнуть...
— Па-а, — протягиваю я в детской манере, и он кивает мне, отставляя свои вопросы.
Глава 102.
Мэтт
Задумчиво наблюдаю из окна кабинета, как люди следуют в зимний сад. Именно там состоится наша церемония. Ради безопасности мы выбрали этот вариант. Софья с огромным сожалением отменила бронь филармонии в центре Чикаго. В срочном порядке были внесены корректировки.