— Мы можем поговорить в другом месте? — с надеждой спрашиваю я.
— Неа, — улыбается Костя. — Я работаю, золотая моя.
— Не называй меня так! — топнула ногой.
— Милочка! Не задерживайте очередь! — послышался крик возмущенной женщины.
— Еще секунду, — так же криком ответила я.
Костя протянул мне руку. Легкие брызги полетели на мое голубое платье, а морской бриз растрепал волосы.
— Прыгай, — крикнул его друг, управляющий компрессором с маленькой лодки.
— Я? Туда?
Мои глаза расширились от ужаса. Для меня и так целое достижение подойти так близко к концу пирса. Из-за этого придурка в желтой бандане я стала часто оказываться слишком близко к воде.
— Да не за что!
Попыталась вырвать руку из крепкой хватки Кости, но тут услышала, как его друг крикнул:
— Сонь, шухер! Там твой кукушонок!
Не раздумывая, потянула на себя Костю, и он в одно мгновение подхватил меня на руки.
— Спрячь меня, — успела я прошептать в губы Косте, когда наши глаза пересеклись.
Ему не нужно было этих слов. Я закрыла глаза и впервые доверилась чужому человеку. Позволила решать свою судьбу. Позволила оказаться на самой середине своего кошмара. Посреди воды.
— Открой глаза, Сонь.
Медленно открыла глаза, когда мы были на высоте около двух метров над водой. Костя усмехнулся и покрепче сжал руки на моей талии и под коленями.
— Держись.
Мира вернула меня в реальность. Она поправила мою фату и с придирчивым взглядом окинула в целом мой вид.
Отгоняю свои мысли о Косте. Слишком больно становится на сердце. Я вспоминаю о нем в день церемонии. Будто предаю и Костю, и Мэтта одновременно. Для меня это все слишком.
— Красота, — пропела она. — Ну я пошла. Встретимся у алтаря.
Через секунду подошел папа и предложил мне свою руку. Зазвучала музыка, и я сделала свой первый шаг в новую жизнь, которая началась совсем давно. Просто я этого не осознавала до конца. Опустила на грудь руку и сжала ткань корсета.
Открой глаза, Сонь.
Держись.
Глава 103.
Софья
Отец Серафим преподносит крест для целования и вручает Мэтту икону Спасителя, а мне — Пресвятой Богородицы. Не знаю, как удалось папе уговорить отца Серафима пойти на такое. Он впервые венчал католика и православную. Думаю, папе нет дела до важных деталей церкви. А быть может, он рассчитывал на то, что Мэтт откажется?
Когда официальная часть позади, гости позволяют себе расслабиться. Вивьен, как организатор нашей свадьбы, подошла к своей роли очень ответственно. Она везде раздавала указания всем сотрудникам банкета.
— Что здесь делает торт? — приложив палец к гарнитуре, поинтересовалась Вивьен, подойдя ко мне ближе.
— Всё нормально? — отвлеклась она, чтобы задать мне вопрос, и оглядела мое платье. Я успела ей только кивнуть, как она пошла в противоположную сторону, все еще критикуя кого-то.
— Бегом на пятую точку! И торт уберите!
Нервно оглядываю обстановку вокруг. Папа и мама стоят и делают кадры с фотографом под аркой из лавандовых гортензий. Рука папы аккуратно покоится на талии у мамы. Я слышу их бархатный смех.
Мира со своей мамой попивают шампанское и внимательно наблюдают за моим крестным. Борис Андреевич быстро подружился с людьми Мэтта. Они нашли общие интересы в покере, и сейчас, кажется, чье-то состояние может пострадать...
— Как поживает миссис Уилсон?
Терпкий запах парфюма Мэтта окутывает меня раньше, прежде чем я слышу эти слова над своим ухом. Как же ему идет этот белый пиджак с черной рубашкой. Идеально убранные назад волосы с пробором набок.
— Хорошо, — протягиваю я и обнимаю за шею мужа.
— М-м, — протягивает Мэтт, утыкаясь в мою шею, оставляя еле заметные поцелуи. — Мне показалось, что ты напряжена...