И я буду терпеть. Сегодня это в моих интересах.
— Это очень важное мероприятие для нас.
— У тебя каждое мероприятие такое! — шиплю я на него.
Как бы я не была против таких мероприятий. Я понимаю, что они просто необходимы для имиджа компании. К тому же, такие вещи приносят новых спонсоров, а те, в свою очередь, и деньги.
— Я ответственный руководитель.
Ага, как же, руководитель.
— Ты ответственный показушник!
К нам присоединяются мама и бабушка. Виталлина Степановна — женщина старой закалки. В ее семьдесят с хвостиком лет она выглядит бодрой. Всю жизнь она была предана своей работе. Думаю, что мама унаследовала это именно от нее. Только вот бабушка не так проста, как кажется. Ее стремление идти в ногу со временем заслуживает похвалы. Даже сейчас она выглядит по-царски в бархатном темно-синем платье.
— Все мозги моей внучке промываешь! Ай-яй-яй! — Негодует бабушка и целует меня в обе щечки.
— Мама! — обрывает ее собственная дочь. На что бабушка лишь показывает ей грозный указательный палец.
Мама под стать отцу облачилась в белое. Ее легкое платье прекрасно подчеркивает их дуэт. Она в нем больше походит на греческую богиню.
— Виталлина Степановна! — кланяется ей отец. На что бабушка лишь отмахивается от него и берет два бокала с шампанским у официанта.
— Брось ты! А то еще не разогнешься тут! Вот позору-то будет! — Весело хихикает она. — На таком-то важном мероприятии…
— Вы сейчас намекнули на то, что я старый? — Хмурится отец и напрочь забывает о своих гостях.
— Ты принял это за намек? — Бабушка удивленно смотрит на отца, отпивает шампанское и переводит взгляд на меня. Легонько тыкает меня локтем в бок. — Старею. Обычно я прямолинейна, — цокает бабушка языком.
— Лена! — Взрывается отец.
— Да! Да! Давай, пожалуйся моей дочери. Я и по ней пройдусь, — с вызовом произносит она. Глядит на отца, качает головой и закатывает глаза. — Еще и белое нацепил. Тоже мне святоша.
Я прикрываю рот ладонью и тихонько хихикаю. Бабушка всегда выводит отца из себя. Такое под силу только ей и мне.
Папа смотрит на себя и приглаживает руками свой белый пиджак, поправляет галстук. Смутился. Короче, старается всем видом показать, что эти слова никак его не задевают.
— Мама, кажется, тебе уже хватит, — отбирает у бабушки бокалы с алкоголем и ставит их на стол.
— Я к вам со всей душой, Виталлина Степановна, а вы…
Начинает отец, поворачиваясь к теще в пол-оборота, все еще оттягивая пиджак вниз руками.
— У тебя ее нет! — отрезает бабуля. — И что в тебе нашла моя дочь?
Бабушка смотрит на папу с ног до головы, вздрагивает и вновь тянется к бокалам.
— Мама!
— Ну невозможно на «это» смотреть трезвыми глазами, — отвечает бабушка маме, которая вновь пытается помешать ей отпить алкоголя.
— А вы разве еще способны видеть? — язвит отец из–за спины мамы. — Я думал, что вы уже пропили свое зрение напрочь.
— Ну ты-то куда? Саша! — Восклицает мама, переключая свое внимание на отца.
— Пусть! Пусть! — машет руками бабушка в одобрительном жесте. — Явит свое настоящее нутро. Черт потасканный!
— Кто бы говорил, Виталлина Степановна!
Бабушка складывает руки вместе, поднимает их вверх и, молясь, произносит:
— Господи…
— Да господи! Заберите уже эту женщину! — передразнивает ее отец, принимая аналогичную позу.
— А ну! Цыц! Он с идиотами не разговаривает! — парирует моментально бабуля, и мы с мамой давимся шампанским.
— Это моя дочь сделала из тебя человека! — продолжает бабушка. А у отца аж пар из ушей идет от ее слов.
Детский сад!
Если не я, то она устраивает ему взбучку. Вскоре мама разводит их по разным углам.
Только мне начало казаться, что вечер может оказаться вполне нормальным, но тут возник Павел Скворцов.
Сглазила…
Он походкой победителя проходит мимо гостей, кивая каждому в знак приветствия. Я же изо всех сил стараюсь не привлекать его внимание.
— Привет, Софа! Скучаем? — говорит он голосом придурка.
Мысленно я повторяю себе: «Будь вежливой и любезной. Это всего лишь на один вечер».
— Здравствуйте, Павел. Софа — я лишь для близких, — напоминаю я ему. — А ты мне, слава богу, никто.
— Может, тогда познакомимся поближе? — Он подходит ближе, заставляя меня отойти на шаг назад.
— Нет, спасибо. Папа запрещает мне заводить знакомства с подозрительными мужчинами, — я выставляю руку вперед, останавливая его.
— Ха-ха. Какая же ты смешная, — ответил мне Павел, обнажив свои зубы, больше в оскале, чем в улыбке.
Чувствую себя цыпленком на разделочной доске.
— Значит ли это, что ты ждёшь от меня предложения руки и сердца, и только потом мы сможем стать ближе? — произносит он полушепотом, пытаясь меня обнять за талию.