Выбрать главу

И я ударил рукой по лицу и выругался.

— Сгинь, я соберусь. Через двадцать минут выезжаем.

— Так точно, сэр! Есть, сэр. — Рен развернулся и пошёл прочь.

— Дайте мне сил...

Моя жизнь за последние несколько лет стала днём сурка. И Рен прав. Пора прекратить киснуть. Родителей это не вернёт. А кланом надо управлять. Алекс Уилсон и Маргери были жестоко убиты своими врагами. Я до сих пор каждый день засыпаю и просыпаюсь с ненавистью в крови. Я отомщу за них. За своих людей. Я подниму из недр земли ад, только бы чтобы они ощутили на себе мой гнев.

Проходя мимо комода, мой взгляд зацепился за фотографию моих родителей в день их свадьбы. Перед глазами возникло тысяча кадров. Вот наши каникулы в Канаде, вот моя первая игра в хоккей, родители пришли поддержать. А вот мой выпускной, и мама стоит, плачет у папы на груди. И казалось тогда, что всё еще впереди. Но потом наступил тот день. День, когда из меня вырвали моё сердце, и вместо него осталась темнота. Теперь на его месте твёрдый камень.

— Мэтт, я верю, что в твоей жизни будет всё хорошо, ты меня слышишь? Будет дом, будет красавица-жена и детки. — Ласково говорила мама, обнимая меня на берегу океана в наш отпуск, пока папа покорял все новые и новые волны.

Как же хорошо, мамочка. А как я пойму, что она та самая? — Спрашивал я маму, заглядывая в её голубые глаза.

— Ох, милый. Она появится внезапно. Любовь всегда появляться неожиданно, подобно урагану, когда ее не ждешь. Я думаю, чтобы ты обратишь на неё внимание, ей придется свалиться тебе на голову. Не бойся. Она подарит тебе много улыбок и счастливых дней, — смеялась мама, пока я кривил лицо, и ударила кончиком указательного пальчика по носу.

— Мне будет неприятно и, наверняка, больно. Нельзя подарить улыбку другому человеку. Это ведь не материальное.

Мама рассмеялась от моих слов.

— Ах, милый мой, ты ошибаешься. Улыбка, пожалуй, самый дорогой подарок, подаренный мне твоим отцом. И помни, настоящая боль — это не физическая, больно, когда теряешь дорогого и любимого тебе человека. Не ошибись, мой мальчик. И не потеряй свою любовь. Любовь может поставить мир на колени и разрушить всё на своём пути. Такое орудие требует аккуратного обращения, ведь оно может сломать даже влюблённых. — Отвечала мама. — Обещай мне, что не сдашься...

— Я не сдамся, мама… — костяшками пальцев провёл по лицу мамы и пошёл прочь.

Рен уже ждал около автомобиля меня. Ветер трепал его чёрные волосы. И он посильнее запахивал своё пальто.

Рен был для меня другом и самым близким человеком. Любого другого за такое поведение и шутки в свой адрес я бы не стал терпеть. Ценил я его не только за преданность, но и за его прямолинейность. Он бы никогда не стал ходить вокруг да около. Рен предпочитает выливать правду на тебя сразу. И это тяжкий труд. Порой говорить правду своим друзьям сложнее, чем слушать ее.

Я многое понял с тех пор, как потерял родителей. Многие люди убивают за правду. Она колет им глаза. Просто потому, что им неприятно слушать ее. Так происходит во всем мире. Но одно неизменно. Это когда самую горькую правду говорят самые родные тебе люди. И тут хоть что делай. Таким людям ты прощаешь всё.

Я благодарен ему за это. Рен отрезвляет меня. Да и он, наверное, единственный, кто держит меня на связи с этим миром. Без него я забил бы на всё и погряз в ненависти. День и ночь сидел бы, отравляя душу коварными планами возмездия. Он помог мне сфокусироваться не только на достижениях этих целей. Каждый день после убийства моих родителей он отчаянно боролся за меня, пытался удержать здесь, на Земле, в сознании, в то время как я тонул в бутылке и искал выход среди клубов дыма тяжелых сигарет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Другие же говорили, что не могут найти слов, чтобы высказать мне свои соболезнования. Только мне они на хуй не сдались. Ни их слова, ни их жалость. Я лишь вспоминал кадры жизни, глядя в одну точку. Рен стал единственным, кто боролся со мной. И не терял надежды, что я справлюсь с этим.

— Ну, кто сегодня за рулём? — Спросил Рен.

— Раз ты взялся бездельничать на своей работе, то получается, что я,. Сухо ответил я.

Хоть какое-то движение. — Говорил он, прыгая от холода на месте.