Атмосфера в нашей компании подразумевала, что необходимо строго соблюдать обеденные часы. Если послушать истории работников других компаний, то те могли выйти на обед около 11:50, в то время как мы встаем и идем обедать только в двенадцать часов. Я очень удивилась, услышав от друга, что в их компании, если назначена какая-то встреча, то можно выйти и в 11:40. Я знала, что некоторые компании с более гибкими обеденными часами разрешают возвращаться в 13:30, но у нас не было ничего подобного. Независимо от отдела. Покинуть свое место можно было только с 12 до 13 часов, и особенно яро за тем, чтобы мы приходили не позже часа дня, следил наш руководитель. Поэтому к 12:55 большинство сотрудников уже возвращалось на свои места. Если строго отслеживать время возвращения на работу и выходить при этом только в двенадцать, когда обеденный перерыв уже начался, получается не очень хорошо. Я встаю с места в 12:03, и мне нет дела, смотрят на меня или нет. В глазах остальных я, первый поднявшийся с места человек, скорее всего, считалась «смелым ребенком нового поколения», которого не заботило, что подумают другие. Но на самом деле все совсем не так. Меня раздражают все эти взгляды. И все же у меня получается продержаться всего три минуты, потому что я не могу контролировать свой голод. Вот бы у нас был обеденный график, соответствующий нашим индивидуальным циклам. Сейчас 2017 год, никак не 1980, но я и не представляла, что существуют такие консервативные компании, как наша. Никогда бы не подумала, что буду работать в таком месте. Чего далеко ходить, можно было обратить внимание на ближайшие офисы и понять, что так происходит не у всех. В нашем районе были собраны штаб-квартиры пяти крупнейших отечественных кондитерских компаний, и единственными, кто уже в 12:50 спешил в офис, были сотрудники «Марон» с ярко-желтыми удостоверениями на шеях.
Но сегодня я не могла бежать. Все из-за разбушевавшегося ветра. Ынсан говорила, что на сегодня по прогнозу обещали сильный ветер. Он был настолько сильный, что казалось, будто он тянет нас за собой. Шарф Джисони, намотанный до самого носа, хаотично развевался на ветру, как и ее волнистые волосы.
– Как же холодно!
Мы взялись за руки, и не понятно, кто сделал первый шаг навстречу, чтобы противостоять ветру и хоть немного согреться. Мы шли бок о бок, прижавшись друг к другу. Ынсан шла посередине, я крепко держала ее левую руку, а в правую вцепилась Джисони. Снова подул ветер, не давая сделать и шага вперед. Грязь, окурки и разный мелкий мусор подняло в воздух с обочины. Вскрикнув, мы отбежали в сторону. Все это время мы продолжали держаться за руки. Это было похоже на игру, в которой двух людей привязывают друг к другу за ноги. Только вот нас было трое. Вскрикивая и смеясь, мы перебегали из стороны в сторону, пытаясь уклониться от «мусорных» порывов ветра, словно от привидения.
Это было необычно. Взвизгнув, мы сразу же начинали смеяться. Это был смех без какой-либо причины. Крики и смех шли в комплекте. Еще один сильный порыв ветра, и наши с Джисони удостоверения подлетели и с грохотом ударились друг о друга. Мы снова вскрикнули и засмеялись. Ынсан поморщилась и простонала:
– Давайте просто пойдем! Почему так сложно спокойно идти, а не бежать?
– Это словно игра, где ты получаешь дебафф, который замедляет тебя. Неважно, как сильно вы будете жать на клавиши, чтобы продвинуться вперед, ваши шаги будут медленными, будто на ноги навесили мешки с песком, – прижимая ладонью челку и нахмурившись, с горечью сказала Джисони.
– Это похоже на нашу жизнь, да? – сказала я. – Ну что за глупости. Нам пора идти.
– И чем же? – спросила Ынсан. Затем она повторила свой вопрос, крепче сжав мою руку.
– Нам нужно научиться избавляться от дебаффа.
Снова подул ветер, мы рассмеялись.
В вестибюль на первом этаже нашей компании мы зашли в 12:56. Перед лифтом столпилась длинная очередь. В это время лифт напоминал вагон метро в утренний час пик. Все боролись за то, чтобы хоть как-то успеть в офис до часа дня, так что нам пришлось безжалостно пробиваться, чтобы попасть внутрь, пока не зазвучало предупреждение о том, что лифт переполнен. Мы были последними в очереди и едва смогли протолкнуться дальше. Двери захлопнулись прямо перед моим носом, да так близко, что мне показалось, будто его сейчас защемит. Не успела я облегченно вздохнуть, как лифт, не остановившись на нужном этаже, поехал на седьмой, прямо туда, где располагались офисы руководства компании. Ынсан и Джисони захихикали. Я отвлеклась и забыла нажать на свой этаж. Выпустив всех на седьмом, я осталась одна в пустом лифте. Только теперь я нажала на кнопку третьего этажа, где находился мой офис. Двери автоматически закрылись. Я неосознанно взяла в руки телефон и ввела в поисковик слово «эфириум». Информации нашлось не так уж много. Я пролистала ее несколько раз и свернула поисковик. Часы на заблокированном экране показывали 13:03. Я немного волновалась.