Он опустил руку и убрал прядь волос, прилипших к влажной коже.
— Расскажи мне о твоих несбывшихся мечтах, Джо.
— Я думала, что смогу добиться твоей любви.
— Это не делается специально, это происходит само собой. С тобой это произошло, Джо? Он не собирался щадить ее.
— Да… да… да! — Джо попыталась прикрыть лицо руками, но Лайам крепко схватил ее за запястья.
— Нет, ты и так слишком долго от меня пряталась. Смотри на меня! — тихо приказал он.
Что-то в его тоне заставило ее подчиниться. Крупная слеза задрожала у нее в уголке глаза и медленно стекла по изгибу щеки. Всякая мысль о бегстве улетучилась.
— Хочешь, я тоже кое в чем признаюсь? — Такое выражение глаз у него она видела только во сне, но сейчас оно было лучше, бесконечно лучше.
Джо кивнула головой в блаженном ожидании счастья.
— Если бы ты постояла за той дверью еще пару мгновений, ты услышала бы, как я говорил, что женился на тебе только потому, что люблю. Я любил тебя, мне было невыносимо думать, как без тебя жить. Я думал, ты услышала именно это и эти слова вызвали у тебя отвращение. Ты не поверишь, но я испытал облегчение, когда понял, что ты подошла не с того конца. Как обычно.
— Ты меня любишь? — глупо повторила Джо. Столько боли и отчаяния, а он все время любил ее. — Почему же ты не сказал мне? — вскрикнула она.
— Если заглянешь в прошлое, поймешь, что я пытался это сделать! Ну и потом… были некоторые затруднения… Очень неловко, знаешь ли, вдруг понять, что хочешь сорвать одежду с человека, к которому относишься как…
— К своему парню?..
— Твоя половая принадлежность не вызывала сомнений, но вот твои взгляды на мужчин… это дело довольно сложное.
— Да… хорошо. — Джо поплыла в облаке эйфории. — Вообще-то я тоже несколько приревновала.
— Я выдумал Сюзанну, когда писал эти письма!
— Мне она казалась вполне реальной! — Джо закрыла глаза и нежно потерлась щекой о его руку. Это не сон, сказала она себе, это реальность. Когда она открыла глаза, губы у нее изгибались в зачарованной улыбке.
— Я просто подсознательно позаимствовал это имя, потому что настоящая Сюзанна к тому времени меня окончательно доконала. Зверски упорная дама!
— Зачем было выдумывать женщину? — Джо улыбнулась. Лайам любил ее, и она могла улыбаться чему угодно! — Ты пытался вызвать у меня ревность?
— Я бы, может, и попробовал, если бы хоть на секунду поверил, что у меня получится. Все было гораздо проще. Я ушел с твердым намерением забыть о нашей ночи необузданной любви, как ты велела. Я так же, как и ты, хотел сохранить нашу дружбу и боялся, вдруг ты заподозришь, что я не в состоянии перестать думать о… — Его жадный взгляд искал ее взгляда. — Ты знаешь, что издаешь такой возглас, хриплый-хриплый, когда?.. — Он забрал в рот ее пальцы, которыми она поспешила прикрыть ему губы, и медленно провел языком по каждому, наблюдая, как глаза у нее темнеют и туманятся. — Да, вот так, — подтвердил он. — Только вспомню, как у меня шевелятся волосы на затылке.
— А как еще это на тебя действует, Лайам?
— Сейчас покажу, — прохрипел он.
— А ты знаешь, что на ощупь кожа у тебя на спине сильно отличается от той, что на животе? — Ее одурманенный взгляд скользил по его телу. Когда она кончиком языка провела по пересохшим губам и вздохнула, Лайам тихо застонал. — В чем дело? — озабоченно спросила она. — У тебя что-нибудь болит?
— Еще как.
— Могу я чем-нибудь помочь?
— Перечислить?
— Это подойдет? — Она встала на цыпочки и, потянувшись, обхватила ладонями его лицо. Ее приоткрытые губы с дрожью прильнули к его губам, и его язык глубоко проник в бархатистый мрак ее рта. — Как я скучала по твоему вкусу, ты представить себе не можешь, Лайам! Мне снился твой поцелуй, любимый.
Он почти грубо поймал ладонями ее лицо и жадно вгляделся в нежные черты.
— Не понимаю, как я не заметил много лет назад, до чего ты хороша.
— Я некрасивая, Лайам. У меня слишком большой рот, у меня…
— Давай прямо сейчас кое-что выясним, — сказал он, положив палец ей на губы. — Ты забыла, что я говорил? Ты можешь оставаться только на моих условиях, и самое первое — это, если я говорю, что ты красивая и желанная, не противоречить мне.
— Как скажешь, Лайам, — покорно согласилась она.
— Я готов задушить тебя, когда вспоминаю последние несколько месяцев.
— Это может оказаться нецелесообразным, — деликатно заметила Джо, глубже зарываясь пальцами в его волосы.
— Пожалуй, ты права, — согласился он, расстегивая верхнюю пуговицу у нее на блузке.
— Когда ты понял, что любишь меня? Лайам неохотно оторвал взгляд от такого многообещающего предмета, как ее грудь.
— Чисто женский вопрос.
— Ты уклоняешься от ответа.
— Предупреждаю, стандартного лирического ответа не будет. Это случилось вовсе не тогда, когда солнечный свет превратил твои волосы в медный ореол, не обольщайся.
Она вцепилась в его рубашку и сделала вид, что трясет.
— Я хочу знать.
— Это случилось в тот вечер, у тебя дома, когда тебя тошнило. Я зашел, а ты сидела на полу и посмотрела на меня. Ты была похожа на смерть. — (Джо простила ему эту неуместную подробность.) — Глаза у тебя были размером с блюдца, а под ними — черные круги. Кожа — такой бледной, что можно было пересчитать все веснушки. — Улыбка медленно изогнула ему губы, и он покачал головой, как будто все еще удивляясь. — Я смотрел на тебя и думал: хочу видеть это лицо каждый день. И чувствовал себя полным идиотом, оттого что не понял этого раньше.
— Кто сказал, что ты лишен лиризма? — Она всхлипнула.
— Ты.
— Сейчас расплачусь.
— Лучше поцелуй меня.
Джо, как послушная жена, подчинилась.
— Спит? — прошептал Лайам.
— По-моему, да. — Джо вглядывалась в лицо их маленького сына в бледных лучах рассвета. Он лежал между ними на огромной двуспальной кровати.
— Уложить его обратно в кроватку? Джо включила лампу на тумбе.
— Да, крепко спит. — Она улыбнулась, разглядывая личико невинного херувимчика. — Просто чудо, правда?
— У этого чуда отличная глотка, скажу я тебе. — Лайам осторожно уложил спящего младенца в кроватку, стоявшую у изножья кровати.
Джо с вожделением смотрела на него. Ее муж спал обнаженным, и при виде его красивого тела она чуть не облизнулась.
— Пожалуй, я предпочту упрощенное размещение на ночлег, — произнес он.
— Еще пара бессонных ночей, и ты отнесешься к этому с меньшим энтузиазмом.
Лайам заполз обратно в постель и прижался к Джо всем своим крупным телом.
— Когда у человека медовый месяц, он не рассчитывает выспаться.
— У нас медовый месяц?
— Не знаю, как ты, любимая, а я в раю. — Он потянулся к ней и прижал ее к себе. — У тебя будет тепловой удар, если не снимешь это.
— Пожалуй, ты прав, — пробормотала она, и ночная рубашка полетела в другой конец комнаты.
— Я столько потерял! — Его голова лежала у нее на плече, а рука прикрывала ей живот. Джо почувствовала комок в горле.
— И мне хотелось, чтобы мы прошли через это вместе. Мне хотелось, чтобы ты чувствовал, как шевелится наш ребенок.
— Наш ребенок здесь, и ты тоже. Это все, что мне нужно. — Его рука медленно скользнула вдоль ее дрожащего тела, от плеча до бедра. — Но ты что-то забыла.
— Правда? — протянула она, оставляя языком влажный след на его плече.
— Я говорил, что ты должна будешь упрашивать.
— А если не буду?
— Мне придется изменить правилам и все равно заняться с тобой любовью.
— В таком случае, — проговорила она, просовывая ногу между его бедрами и деликатно надавливая, — пожалуйста, Лайам, можно я останусь и поделюсь с тобой моим телом? Сердце дарю в придачу, — щедро предложила она и взвизгнула, когда он без предупреждения перевернул ее на спину.
— Надеюсь, это безоговорочная капитуляция? — проворчал он.
Она радостно улыбнулась.
— Верь мне, любимый. Лайам поверил.