Найду работу.
Может быть, даже нового мужа, который будет меня любить.
Сжав губы, чтобы он понял, что продолжения не будет, я сцепляю пальцы перед собой.
— Хорошо. На следующей неделе мы подадим заявление на получение разрешения на брак и сможем пожениться в тот же день.
Боже мой. Боже мой. БОЖЕ МОЙ!
Мой учащенный пульс отдается в ушах оглушительным свистом. Надеюсь, он 
закончил говорить, потому что сейчас я плохо слышу.
Это происходит. На следующей неделе я выхожу замуж.
Зак дает мне пятнадцать минут, потому что в четыре у него прием у стоматолога, так что нам уже пора выходить.
Пятнадцать минут на подготовку к свадьбе? К браку? К бракосочетанию? Без понятия, как это назвать, и совершенно не без понятия, что мне надеть. Я сменила уже пять нарядов.
— Эмерсин, пошли!
— Дерьмо… — бормочу я, корчась от вызывающей зуд ткани.
Менее чем за десять секунд я переодеваюсь из колючего платья в юбку до колен и розовый свитер с рукавами три четверти. Нечестно просить кого-то вроде меня — человека с такой страстью к одежде — просто надеть что-нибудь на собственную свадьбу.
— Эмерсин…
— Иду!
Мы на пороге нашей первой ссоры, а мы еще даже не женаты. Я запихиваю кое-что из косметики и расческу в сумочку и с балетками в руке бегу к черному ходу.
Брови Зака дотягиваются до линии роста волос.
— Что? — Я осматриваю свой наряд.
— Ничего.
Я окидываю взглядом его джинсы и футболку с кармашком на груди. Одежда простая, но не полинявшая и не мятая, возможно, от J.Crew.
— Считаешь, я слишком принарядилась? Я постоянно ношу юбки. Не смотри на это так, словно я считаю сегодняшний день особенным. Я просто надела первую попавшуюся вещь, которую не нужно было гладить.
Он не настоящий муж. Я не клянусь быть честной. Хотя не думаю, что в свадебных клятвах есть что-то про честность. А ложь иногда необходима.
Намек на улыбку касается его губ.
— Ты хорошо выглядишь.
После короткой паузы, чтобы оценить его искренность, я бормочу:
— Спасибо.
— Пожалуйста. Пойдем.
По дороге в здание суда я игнорирую его косые взгляды, пока наношу немного макияжа. Опять же, я крашусь и в те дни, когда не выхожу замуж. Ничего особенного.
Это охренеть как особенно!
Чего я не игнорирую, так это то, что Зак подпевает звучащей по радио песне Imagine Dragons «Next to Me». Сюзанна не лгала; у него отличный голос. Я мурлычу мелодию, потому что не знаю всех слов. Краем глаза замечаю его улыбку, но петь он не перестает. Слова поэтичны и странно пронзительны для моей жизни. Находиться рядом с человеком, несмотря на хаос его жизни, верить в него, даже когда он в самом худшем состоянии, любить его беззаветно. Зак меня не любит, но сейчас он, несомненно, святой в моей жизни.
Для разрешения на брак требуются удостоверения личности, а в случае Зака — свидетельство о смерти супруги. Не знаю, чувствует ли Зак мою вину и раскаяние, когда ему приходится показывать документ, доказывающий, что его предыдущая жена умерла, но мое тело превращается в камень, а дыхание замирает. Даже сердцебиение замедляется, чтобы быть как можно незаметнее.
С разрешением на руках мы сразу же направляемся в кабинет судьи, имея в запасе несколько минут до назначенного времени встречи.
— Он огласит традиционные клятвы. Обмен кольцами не обязателен, поэтому их у нас нет.
Я киваю полдюжины раз и, по крайней мере, столько же раз с трудом сглатываю. Мои нервы на пределе, когда я упираюсь взглядом в его палец без кольца на левой руке. Утром оно было на месте.
— Все в порядке? — выводит меня Зак из стремительно мчащихся мыслей.
— Хм… поцелуй. Он попросит нас поцеловаться?
Зак пожимает плечами, будто не уверен, и это не важно. Но это важно.
— Думаю, это просто разрешение, — говорит он. — Не требование. Вроде, можете поцеловать невесту. Это не значит, что мы должны целоваться.
— Хорошо. Но не будет ли выглядеть подозрительно, если мы не поцелуемся? — Мой голос не перестает дрожать.
— Если тебя это беспокоит, то мы просто поцелуемся.
Мы просто поцелуемся? Серьезно? Он в порядке с тем, чтобы меня поцеловать. В порядке с тем, чтобы меня не поцеловать. Я же в полном беспорядке и какая угодно, только не в порядке.
— Хорошо, — пищу я единственное слово.
— Хорошо — поцелуй? Или ничего, если мы этого не сделаем?
Прежде чем я успеваю ответить, дверь открывается, и нас приглашают в кабинет судьи.
Я сейчас блевану.
Не блюй!