Улыбка едва затрагивает его губы, но она все равно заметна, когда он кивает, будто это и есть его прощание. Никаких слов, всего лишь крошечное признание.
Поддерживаемая этим признанием, тащусь с вещами к входу в терминал.
— Эмерсин?
От скорости моего внезапного разворота сердце врезается в грудную клетку. Затем на несколько секунд полностью перестает биться, чтобы услышать, что он хочет сказать.
— Да?
Жду, когда он скажет что-нибудь незабываемое, что-нибудь романтическое. Жду, когда он скажет «к черту» и бросится ко мне, схватит в объятия и страстно поцелует. Но мои сказочные мысли остаются всего лишь сказкой.
Я жду.
И жду.
Зак отводит взгляд в сторону, будто подыскивает слова. Морщинки на лбу углубляются, зубы терзают губы.
Это… убивает меня!
Когда его взгляд возвращается ко мне, он одаривает меня очередной порцией едва заметной улыбки.
— Мне нравится эта толстовка. Он подчеркнет синеву твоих глаз. А у тебя… красивые глаза.
Серьезно… мое сердце готово выскочить из груди, но я беру себя в руки и, склонив голову набок, изображаю эмоциональную стабильность.
— Мистер Хейс, вы пытаетесь придать мне немного уверенности?
Улыбка Зака усиливается, когда он пожимает одним плечом.
— Возможно.
— Мне нравится твой… — На секунду задумываюсь, затем медленно качаю головой и направляюсь к автоматическим дверям.
— Тебе нравится «мой» — что? — спрашивает он вдогонку.
— Перечислять слишком долго, — отзываюсь я, не оглядываясь. — Список чересчур длинный.
ГЛАВА 22
Лия уже провела на Оаху несколько дней, поэтому, когда я добираюсь до хостела, она уже обустроилась в комнате и ожидает меня в бикини.
— Привет, как перелет? — Она спрыгивает с верха двухъярусной кровати.
Я осматриваю комнату.
— Знаю. Небольшая, но зато по карману. Мы здесь не для того, чтобы сидеть в роскоши арендованной квартире или номере отеля. Главное — приключения и пейзажи.
Слегка пожав плечами, бросаю чемодан на нижнюю кровать.
— Хочешь начистоту?
Лия собирает прямые черные волосы в хвост. В последний раз, когда я видела ее, у нее были кудри. Из ее аккаунтов в социальных сетях я знаю, что она никогда не выглядит одинаково два дня подряд. Из-за этого я могу показаться ей немного скучной.
— Несколько поздновато для откровений. Я уже наняла тебя, но уверена… и чем же ты хочешь поделиться?
— Я не раз жила в своей машине, поэтому в хостеле буду чувствовать себя как на пятизвездочном курорте.
— И они дешевые, — подмигивает Лия, засовывая руки в розово-оранжевое кимоно с цветочным принтом. — Двадцать пять долларов за ночь. А теперь вылезай из этих скучных джинсов, надевай свое милейшее бикини и встречай меня у входа. Нас ждет машина и полный рабочий день. Ты больше никогда не будешь бездомной, детка.
Работа.
Я улыбаюсь и киваю. Работа ли это, на самом деле?
На острове Оаху самые живописные джунгли и горы, кратер вулкана с глубокими конусами по бокам, которые выглядят как следы когтей, завихрения скальных образований на Ланай-Лукаут, о которых мечтает любой фотограф, и самая чистая бирюзово-голубая вода во всем Тихом океане.
Как такое стало моей жизнью? Меньше чем за год я успела побыть бездомной, застрять в ужасных отношениях, погрязнуть в долгах, поработать на семейную пару, которая навсегда изменила мою жизнь, потерять дорогого друга, выйти замуж, а теперь путешествовать по миру… по гребаному миру… фотографировать с женщиной, которая является моим тотемным животным.
— Ты так и не сказала мне… — Лия просматривает фотографии на своей камере, пока нас после заката везут обратно в хостел, — …кого ты оставила? Во время нашей встречи в Нью-Йорке ты, конечно, небрежно сказала «никого», и тогда я не стала допытываться. Но все кого-то оставляют, когда переезжают, путешествуют по миру… — она смотрит на меня, наморщив носик, через одну ноздрю которого продето маленькое золотое колечко, — …или умирают.
На раздавшийся тихий смешок я несколько раз киваю.
— Ты права. Полагаю. Я уехала от кота по кличке Гарри Паутер и… — И от чего? Или от кого? От Зака. Моего мужа. Могу ли я сказать ей это?
— И?
Я качаю головой и смотрю в окно на исчезающую в сумраке береговую линию.
— У меня есть мама, которую я не видела много лет. Больше никаких известных мне родственников.
— Кто присматривает за Гарри Паутером?