Джей Ли понимала, что должна сосредоточиться и позвать на помощь Дже, но… она не может справиться с охватившей ее паникой, сконцентрироваться просто невозможно.
Когда на ней не осталось и нитки из одежды, отчим, тяжело дыша, принялся лихорадочно расстегивать ремень на брюках.
Подсвечник. Мысль вспышкой озарила сознание девушки. В школе она на соревнованиях чтецов, выиграла уродливый металлический подсвечник. Чтобы убрать его с глаз долой, она засунула его под кровать.
Сделав вид, что смирилась, Джей опустила руку и дрожащими пальцами нащупала прохладную сталь.
Когда отчим навис над ней, едва не капая слюной от вожделения, девушка ударила его подсвечником насколько хватило сил.
Со стоном отвращения сдвинув с себя грузное тело, Джей бросилась к двери. Заперто. Ключ. Ключ. Ключ. Куда он его дел?
Девушка уже хотела вернуться и залезть в карман отчима, когда он, пошатываясь, поднялся на ноги.
- Тебе конец, малышка… - прохрипел он, надвигаясь, как грозовая туча.
Джей Ли скользнула вдоль стены и закрыла голову руками. Подсознательно ей захотелось петь. Что за бред?
И тем не менее, она запела. Песню, на неизвестном ей языке, с мотивом, который она никогда ранее не слышала. Сначала голос звучал слабо и прерывисто, но потом нежным звуком шелка заполнил комнату. Казалось, ее голос проникает в вещи, замещая их мертвую душу трепещущим светом, пропитывает воздух ароматами лесных трав и древесных смол, обволакивает и завораживает, погружая в душный туман забытья…
Джей Ли открыла с силой зажмуренные глаза и вздрогнула. Мужчина стоял, как парализованный и не двигался с места.
Гиана рванулась к нему и вытащила из кармана ключ. Прицепившись к брелоку, на цепочке повис складной ножик. Джей долго завороженно смотрела на него, затем нажала на кнопку и лезвие выскочило. Взгляд переместился на лицо мужчины, чернота заволокла белки ее глаз. Девушка крепко сжала рукоятку и изо всех сил всадила нож в грудь отчима.
Тяжело рухнув на ковер, мужчина захрипел.
Джей опустилась на колени и нанесла еще один удар, потом еще и еще. Ее взгляд ничего не выражал. Абсолютно обнаженная, вся в крови, она продолжала вонзать нож в безжизненное тело и не могла остановиться. Раз за разом, снова и снова. Ничего. От него ничего не останется, даже образа, даже смутного напоминания. Кусок окровавленного мяса, бесформенная туша, это все, что он получит, это все, чего он с лихвой достоин…
========== Глава 142-143 ==========
Глава 142.
Все, что помнил Кларк – как гнала его машина, как впереди показался тупик, и ему стало болезненно любопытно, что с нем станется, если со всей дури въехать в кирпичную стену.
Ближе, ближе… и вдруг, его автомобиль зависает в воздухе и время словно останавливается на стоп кадр. В лобовое стекло он видит фигуру Сансары, и честное слово, он ненавидит его больше всех живущих и усопших. Потом сознание отключается и наступает пустота. Никаких чувств, физических импульсов, ничего.
Алекс приподнялся на локтях, в глаза ударил солнечный луч, пробившийся сквозь тонкие занавески. Медленно в голове заворочалось смутное узнавание. Домик в лесу. Он жил здесь, когда бросил миссию. Но как такое может быть, ведь он сам спалил эту хижину в день, когда не стало…
- Это мое пространство, твоего дома в реальности давно нет… а я очень хотел сохранить его для себя…
Кларк обернулся. В тени вырисовывалась фигура Хи Чжина. Скрестив на груди руки, он с грустью смотрел на инквизитора.
Мужчина резко поднялся на ноги, отчего едва не упал. Голова кружилась.
- Я не хотел, чтобы ты узнал правду. Но теперь уже ничего не поделаешь. Ты выслушаешь меня, а там делай свои выводы.
Алекс с силой врезал кулаком по стене рядом с головой Хи Чжина.
- Ты мне жизнь исковеркал, а теперь еще смеешь являться на глаза? - прошипел он, - я сожалею только о том, что не могу своими руками удавить тебя!
Безмятежное лицо Сансары тронула болезненная улыбка.
- …воздух тихого утра
Как-то по детски нежен,
Протягивают деревья
Руки свои к земле…
- Замолчи, - Кларк отшатнулся, и бессильно опустившись на кровать, уронил голову на руки, - ненавижу тебя… как ты мог так…
- Я хотел защитить свою семью, ты можешь меня в этом обвинить? - тихо заговорил Хи Чжин, - я мог считать свой план состоявшимся и уничтожить тебя гораздо раньше, чем твои монахи добрались до моей сестры. Тебя интересует, почему я не смог этого сделать?
Кларк молчал.
- Я рассчитал вроде бы каждый свой шаг, все до мелочей, до малейших деталей. Не учел одного. Алекс Кларк, я повторю то, что сказал тебе несколько дней назад. Твоя любовь была взаимной. Слишком безвозвратно я увяз в тебе, запутался, потерялся, я стал ревновать к имени Джи Юл, которое звучало в твоем голосе, как нежность всех полевых цветов вместе взятых… С тобой я терял себя, становился собственной сестрой, которая понятия о тебе ни имела.
Если ты думаешь, что мне было легко тогда, если ты думаешь, что я знал покой все эти годы, то утешься. Моя боль легко поспорит с твоей. Я потерял сестру. В этом моя вина. И крест этот всегда на моих плечах. Я потерял любовь, заплатив миссией Сансары за глотки прошлого счастья. Я ничего не забыл. У меня есть сердце, Алекс. И пусть оно давно перестало биться, оно все еще болит. Не переставая. И самое страшное, что по тебе оно плачет больше, чем по сестре.
Хи Чжин измученно улыбнулся. Его мертвенно бледное лицо было исчерчено следами слез.
Кларк поднял голову и долго смотрел в глаза Сансары.
- Бедная бабочка сердце мое,
Милые дети с лужайки зеленой… - прошептал Хи Чжин, не отпуская взгляда инквизитора
- Время-паук ее держит в плену,
Крыльев пыльца – горький опыт плененной… - эхом повторил Алекс. Он подошел к Сансаре и встав на колени, обнял его.
Ледяные пальцы Хи Чжина погрузились в волосы мужчины и он опустился рядом.
- Теперь я знаю, как чувствовать себя свободным… - одними губами проговорил Хи Чжин, - ты освободил меня…
Глава 143.
- Я, наверное, вел себя, как придурок, - Мину перевел взгляд в сторону и тоскливо усмехнулся.
- Я никому не скажу, - улыбнулся Джун, - а если серьезно, то твоя реакция вполне понятна. Было бы хуже, если бы тебе было плевать…
- Думаешь, я не безнадежен? - Касару вздохнул и убрал со лба волосы, которые ему совершенно не мешали.
- Ты прости меня, - Уэда опустил голову, - я был тебе дерьмовым другом… Мой непроходимый эгоизм сделал из меня машину, я считал, что со всем на свете могу справиться в одиночку… Молчи, дай мне сказать, иначе не смогу потом.
Ты – мой лучший друг, я уверен в тебе не меньше, чем в себе самом. Прости, что не говорил этого, что избегал тебя, не доверял, считая ограниченным и недалеким. Я ошибался. Я готов признать это.
Рот Мину постепенно открывался от изумления.
- Ты прикалываешься, что ли? - криво усмехнулся он, оглядываясь по сторонам, - признайся, ты меня разыгрываешь, здесь где-то скрытая камера?
Джун невесело рассмеялся.
- Касару, не заставляй меня жалеть о своих словах. Какая к черту камера? Мы в парке, здесь равнина, травка, цветочки. Я не шучу, не дорос до такой степени цинизма.
Мину ткнулся головой в согнутые колени. Его глаза увлажнились, он тщательно надеялся это скрыть.
- Думал, никогда не скажешь мне ничего такого, - выдавил он, спустя несколько долгих минут, - я не из тех, кто привык озвучивать свои соображения. Однако это ведь не значит, что я бревно и ничего не способен чувствовать. Я всегда был один. Сирота, братьев - сестер нет, любимой девушки тоже, да и магические умения так себе. Думал, что хоть друг есть, напарник… Я ведь правда не понимал, что я делаю не так, и почему ты всеми силами пытаешься от меня отделаться… Из кожи вон лез, чтобы доказать тебе свою преданность, я не играл, захочешь, влезь в мои мозги, я за тебя жизнь отдам. Уэда, ты ведь мой единственный близкий человек. Только ты один не смотрел на меня свысока в сообществе. Знаешь, как я гордился этим? Сам белый принц у меня в друзьях…