я
решила
держаться
от
него
подальше. Почему я должна была
хотеть мужчину, который, очевидно,
неверный и никогда не захочет
осесть? Однажды ночью, когда я
ехала
домой,
моё
колесо
прокололось.
Очень
красивый
мужчина подвёз меня и помог мне
поставить запаску на машину. Я
понятия не имела, кто он, пока он не
закончил и не представился.
Когда он произнёс своё имя, я
убежала оттуда так быстро, как
только смогла. На следующий день я
столкнулась с ним в городе, и он
попросил меня о встрече. Я отказала,
он ушёл. Кажется, так и было.
Каждый
последующий
день
он
появлялся там, где была я. Он
продолжал просить меня о встрече,
но я постоянно отказывала. Это
длилось два с небольшим месяца. Но
в один день, я ответила согласием, но
взяла с него обещание, что он больше
меня не побеспокоит. Он согласился,
и
мы
пошли
на
свидание.
Следующее, что я помню, это как
стою перед его домом, он надевает
мне кольцо на палец, а я планирую
свадьбу. И это случилось всего за
пару месяцев. И если спросишь его
маму, она расскажет тебе такую же
историю о себе и Джеймсе-старшем.
Думаю, мужчины Мейсон никогда не
относятся ни к чему серьёзно, пока
не встречают ту, без которой не могу
жить.
— Эм, Ашер уже был женат, —
напомнила я ей.
Мне очень нравился Ашер, но я
не собираюсь строить свои надежды
на ложных мечтах.
— Брак длился примерно три
месяца. Я никогда не встречала ту
девушку и даже не знала о её
существовании, пока через пару
недель после их свадьбы, она не
ответила на звонок в квартире
Ашера. Я, конечно, не мужчина, но
думаю, что, если бы я нашла
женщину, с которой бы хотела
провести всю оставшуюся жизнь, то
не прятала бы её от собственной
семьи.
— Мы можем поговорить о чём-
нибудь другом? — спросила я,
стараясь
не
быть
грубой,
но
полностью желая поменять тему
разговора.
Мысль
об
Ашере,
который
любил так сильно, что женился,
заставила
мой
желудок
перевернуться.
—
Конечно,
красавица,
—
сказала она, хватая меня за руку и
слегка сжимая её.
— Спасибо, — ответила я,
пожимая в ответ.
Мы остановились, чтобы выпить
кофе, по пути в город, а затем
направились
в
Нэшвилл,
чтобы
провести
там
целый
день
за
покупками и маникюром.
***
Ашер
Когда я наблюдаю за тем, как
Новембер уезжает вместе с мамой, в
моей груди возникает то самое
чувство, которое появляется каждый
раз, когда на её лице появляется
улыбка. Это словно выпить стакан
виски.
После
резкого
эффекта
разливается тепло. Я жду, пока
грузовик
исчезнет
из
вида,
и
потираю ладонями лицо. Рядом лает
Бист,
стараясь
привлечь
моё
внимание.
— Пошли. Нам ещё нужно кое-
что сделать, — говорю я ему, входя в
дом.
Чёрт бы меня побрал, если я
стал говорить прямо как она. Она
всегда ведёт одностороннюю беседу
с псом, словно ожидая, что он
ответит.
Я захожу в спальню и вижу
застеленную кровать. Наверно, она
сделала это, пока собиралась. Она
оставила в ванной свет, так что я иду
его
выключить.
На
столешнице
лежит куча девичьего дерьма. Я
ожидал почувствовать панику, но
ничего не происходит. Ничего из
того, что я думал. Дерьмо. Когда она
мне сказала, что не такая, как все, то
мне нужно было рассмеяться в ответ.
Если бы я мог надеть ей кольцо
на палец прямо сейчас, то сделал бы
это, но, думаю, она посчитает это
слишком быстрым. Хватая свою
обувь и носки, я направляюсь в
гостиную и звоню Майку.
После того, что мне сказала
Новембер этой ночью о своем
детстве, я решил, что с меня хватит.
Мне плевать, была ли ее мать мертва,
плевать на то, что я должен делать,
но она принадлежит мне, и я больше
никогда не позволю ей чувствовать
себя на втором месте.
Воспоминания о её голосе, когда
она рассказала мне про своё детство,
о пренебрежении и об оскорблениях,
приводят меня в полную ярость,
поэтому мне приходится напомнить
себе, что она со мной, и никому из
нас не станет лучше, если я сяду в
тюрьму за убийство. Мы лежали в
кровати, Новембер была сверху, а я
игрался с прядями её волос, когда
наконец решился всё-таки задать ей
вопрос, который мучал меня.
— Расскажи мне о своей матери,
—
произнёс
я,
чувствуя,
как
напряглось её тело, а у меня в животе
образовался узел от осознания того,
что, что бы она мне ни сказала, это
будет ужасно, потому что только это
может
заставить
её
задержать
дыхание и вонзить ногти в кожу моей
руки.
— Моя мать — это иллюзия, —
прошептала она, стараясь прижаться
ближе ко мне. — Она была одним
человеком для всего мира, но со
мной она становилась совершенно
другой, — я слегка сжал её, умоляя
продолжить. — Когда мне было семь,
у нас в школе намечался спектакль, и
я была так взволнована, ведь мне
дали главную роль. После школы я
бросилась домой, чтобы рассказать
об этом маме, надеясь, что таким
можно с ней поделиться. Она жила
на сцене и всегда следовала за своей
мечтой, так что я не могла перестать
думать о том, как она будет мной
гордиться. Как она наконец заметит
меня и поймёт, что я больше, чем
просто
обязательство.
Когда
я
пришла домой, то она уже ушла,
поэтому я решили зайти к мисс Би,
как делала это всегда. Я ощущала
волнение от того, что проведу всю
ночь, заучивая наизусть каждую
строчку, слово в слово, и когда она
придёт домой, то увидит, как сильно
я старалась и работала.
Позже вечером мама позвонила
мисс Би и сказала, что после
выступления у неё есть ещё дела, так
что меня нужно уложить спать. И
поэтому, как всегда, она повела меня
по коридору и уложила в кровать в
моей комнате. В середине ночи я
проснулась от удара метлой. Сначала
я подумала, что кто-то ворвался к
нам в дом, пока мама не начала
кричать на меня из-за того, что я не
выполнила
свои
домашние
обязанности. Она продолжала бить
меня снова и снова. Я помню, как
умоляла её остановиться. И, в
конечном счёте, прошёл словно час,
когда она наконец сказала мне
вытаскивать свою задницу из кровати
и вылизать дом до блеска сверху
донизу.
Она сделала глубокий вдох и
напряглась сильнее.
— Когда я объяснила ей, почему
забыла о них, она сказала, мне
запрещено играть на сцене, так как у
меня
отсутствует
чувство
ответственности.
А
потом
она
заставила меня стоять на коленях на
рисе, пока я извинялась за свою
глупость и неуважение. В тот вечер,
когда был спектакль, мама, которая
ни разу не ходила на школьные
мероприятия, насильно потащила
меня с собой, чтобы я смотрела на
девочку, которая играла роль вместо
меня,
роль,
по
праву
принадлежавшую
мне.
А
когда