Зато появилась иная. К ночи. Глубокая затяжка. Дым наполняет легкие, а затем растворяется с этим вечерним воздухом.
Ее вчера прооперировали. Мать даже не позвонила. Родители так заняты той фанатичной идеей обеспечить своих детей, что совсем забывают про самих детей. Она станет видеть мир во всем его многообразии. И матери не будет в этот момент. В душе девушки воцарится обида, а потом эта недоговоренность будет до конца жизни преследовать их. Елена, во избежании ошибок матери, будет одаривать своих детей чрезмерной опекой, что также будет иметь плохие последствия. И так по кругу… Человечество не умеет жить без ошибок. Человечество вообще не умеет жить.
Деймон вытянул руку вправо, желая поймать такси. Если честно, ему сейчас захотелось навестить одного знакомого человека. Деймон давно никого не навещал. Сальваторе назвал адрес, как только попалась подходящая машина. Все-таки в апатии к жизни есть некоторые плюсы. Становится абсолютно плевать на трудности и нервная система не так страдает.
По радио играла великолепная музыка. Сальваторе попросил прибавить громкость. Водитель выполнил просьбу.
Ему снова захотелось выкурить сигарету, чтобы хоть чем-то заполнить пустоту. Но ему не хотелось конфликтов, а потому Деймон лишь перевел взгляд в окно.
И от чего этот город всех душит, а? Здесь невыносимо. Даже сейчас, когда открыто окно настежь и солнце спряталось, все равно жарко.
Полнолуние. Это… Красиво.
Деймон доехал по адресу. Протянул деньги водителю.
- Сегодня не так жарко, – зачем-то сказал он.
Сальваторе кивнул и вышел из машины. Он не представлял, как отреагирует его подруга на столь поздний визит. В нерешительности мужчина посмотрел на высокий дом. Столько этажей! Казалось, что если взобраться на верхний, то можно будет коснуться неба. И столько окон! Так много людей! Так мало душ…
Он все-таки постучал в ее дверь, когда достиг нужного этажа, нужной квартиры. Постучал и встал в ожидании гневных речей. Через несколько секунд послышались шаги, и сонный голос спросил, кто пожаловал. Деймон что-то буркнул, но, по ходу, его услышали. Девушка открыла дверь. Она была в черной коротенькой рубашке и бигудях на волосах. Подруга пропустила мужчину и сказала ему следовать на кухню, правда тот отправился прямиком в зал. Он плюхнулся на уютный диван и снова поник в свои мысли.
- Два часа. Ты издеваешься?
- Я вот о чем думал… Люди должны жениться по двум причинам: если у них отдельные достаточные зарплаты и если им хорошо в постели. По этой причине я пришел к тебе.
- Чтобы озвучить эту мысль? – изогнув бровь, промолвила блондинка.
- Чтобы предложить тебе пожениться.
Блондинка, которую звали Розали Хейл*, села возле мужчины. Она знала его давно. И в гневе, и в страсти, и в боли, и в радости. Вот только в апатии познавать стала недавно. Они находили успокоение друг в друге из-за душевных и сердечных травм. Пару раз переспали, но не придавали этому какого-то особого значения. Когда и как познакомились, они уже и не вспоминали. Казалось, они знали друг друга всю жизнь.
- Что случилось на этот раз?
- Я встретил Изабель, – он поднялся и, пройдя к серванту, извлек оттуда два бокала и початую бутылку виски.
- Так пошли ее.
- Я встретил ее дочь.
- У нее есть дочь?
Деймон разлил спиртное и сел на свое место уже с бокалами в руках. Розали пить не хотела. Она выдохнула, облокотившись о спинку дивана. Девушка закрыла глаза, думая о чем-то своем. Потом, открыв их, повторила вопрос:
- У нее есть дочь?
- Да. Слепая дочь. Ее сегодня прооперировали.
- Это по этому она явилась? Чтобы ты прооперировал ее дочь?
- Чтобы присмотрел. Она уехала в Европу. Эта потаскушка всегда ставила деньги превыше всего, – мужчина сделал глоток спиртного. – И эта дочь – точное воплощение своей матери: такая же бесчувственная, капризная, самоуверенная и… эффектная.
Губы девушки тронула улыбка. Закинув ногу на ногу, она взглянула на мужчину.
- Она тебе понравилась?
- Мне понравилась бедная официантка Кэролайн… Ты бы видела ее! Столько страдания в глазах! Столько…
Он задумался. Образ бедной официантки снова всплыл в памяти, хоть прошло уже несколько дней. Розали редко удавалось наблюдать то, как он погружается в себя. С таким мужчиной невозможно оставаться равнодушной. Хейл понимала, что она последует за ним, но также она понимала, что он никогда не полюбит ее.
- Так что? – встрепенулся он, взглянув на подругу. – Ты выйдешь за меня замуж?
Она улыбнулась, запрокинув голову. Его взору стала доступна ее шея, плечи, ключицы. И прежняя апатия забылась. Мужчина приблизился явно не для того, чтобы лучше услышать ответ. Но Розали тут же отстранила его.
- А если я соглашусь?
- А ты соглашайся. Я не побоюсь.
- Я могу захотеть ребенка от тебя.
- Думаю, это не составит труда, – он снова приблизился.
Розали знала, что в их ситуации только одна правда: он нужен ей. Девушка хотела поддаться опиуму этой страсти и снова ощутить тепло его тела. Это или настоящая дружба между мужчиной и женщиной, или… или что? Блондинка отстранила мужчину, который забыл о том, что он сейчас в амплуа «ничто не интересует, даже женщины».
- Может, той бедной официантке ты нужней? Ты… вытащишь ее из бедности, станешь рыцарем и она будет превозносить тебя. Будь уверен, что до конца жизни она останется верной только тебе.
Мужчина отстранился и снова сделал глоток спиртного. Видимо, верно говорят, что ночь – какое-то особое время суток. Ты будто бы становишься собой и освобождаешься от этой напыщенной маски апатичного циника.
- А ты, значит, склонна к изменам?
- Ты знаешь, что я карьеристка. Привлекательные мужчины, которые помогут мне продвинуться верх, будут меня интересовать.
- Ты – успешный адвокат. Из двадцати семи дел всего один провал. Куда уж успешнее?
- Смотрел «Адвокат Дьявола»? – произнесла она, беря свой бокал. – Можно и выше.
- Согласна продать душу?
- Мы не о том говорим.
- Ты права, – он откинулся на спинку кресла и устремил взор на репродукцию картины Моне. – И чем тебе нравятся эти стога? Дибилизм какой-то.
- Когда я разбогатею, куплю оригинал. Тебе пора.
- Так ты не выйдешь за меня замуж? – он снова взглянул на девушку. – Почему?
Он осушил залпом бокал. Быть может, о том, что она отказала, Хейл пожалеет утром. Быть может, перезвонит и скажет что согласна, но сегодня она решила выдержать стойкую позицию в словесной битве с этим змеем-искусителем.
- Философия твоей жизни гласит: ни к кому не привязываться, заключать брак по расчету и исходя из того, хорошо ли партнерам в постели.
- А что гласит философия твоей жизни?
У нее не было четко сформулированных концепций и сейчас Розали почувствовала себя проигравшей. Но профессия юриста давала о себе знать. Хейл не хотела сдаваться.
- Работа на первом месте, – произнесла девушка уверенно, но не так твердо, как хотелось бы. – И пока я не напилась допьяна свободными отношениями.
- Красиво…
- Спокойной ночи, Деймон.
Девушка улыбнулась, а Сальваторе понял, что ему было пора уходить. Деймону нравилась прямолинейность и честность в их общении. Если они хотели друг друга, то не бегали с криками: «О нет! Мы же друзья! Нам нельзя спать вместе!». Если не хотели общаться – не общались. Мужчина поднялся и, поцеловав девушку в щеку, сказал: «Не провожай» и скрылся. Блондинка услышала хлопок дверью. Розали не спеша прошла к входной двери и проверила то, надежно ли она закрыта. Затем Хейл вернулась в зал и подошла к тому самому серванту. Она извлекла оттуда шкатулку и вернулась на диван. На шее блондинки была тоненькая цепочка с кулоном в виде ключа. Этот самый кулон Розали сняла и открыла им замок. Бесстрастно она посмотрела на содержимое коробки. Девушка извлекла пластиковую кредитку и пакетик с белым порошком. Хейл поднесла наркотик к глазам, рассматривая его, ища в нем какой-то смысл.