Вот и этот мужчина в ней жил, как ни крути. Отрицать очевидное — глупо.
— Почему это случилось, Дам? — неуверенна, что уже можно задевать эту тему, все же рискнула спросить, поставив перед ним тарелку с горячей яичницей.
— Спасибо, любимая, — он по-прежнему хрипло и придушено говорил, очень много всего не выпуская наружу.
На вопрос не ответил, и она не уточняла больше. Острая тема.
Себе два яйца со сковороды переложила. Сняла с подставки агрегата чашки с кофе и только теперь села на табурет рядом с Дамиром. Взяла бокал, Дам свой поднял… Отпили по глотку и без слов понимая, что оба об Алексее думают… Помянули.
В голове и груди сразу стало горячо. Не привыкла так пить, но действительно видела, что ему это сейчас нужно, потому что психика просто не выдержит. Может, коньяк хоть немного смягчит. И лучше уж она с ним, как-то контролируя… Правда, смешно было думать, что сумеет свою линию навязать. Да и нужно ли? Дамир не ощущался отчаявшимся и опустившим руки, просто опустошенным морально, измотанным. А она готова была ему поддержку дать.
Дамир закурил, все же подвинув к себе столовые приборы, начал есть вперемешку с затяжками. Жевал быстро, даже немного жадно, все-таки очень голодный, чувствовалось.
— Знаешь, — вдруг заговорил минуты через три, запив все таким же жадным глотком кофе. — Я до безумия боялся этого…
— Что на Воронова покушение будет? — немного не поняла.
Ведь если боялись, значит, была какая-то угроза, должны были предвидеть, какие-то действия предпринять…
— Что на тебя покушение будет, — не глянув на нее, отозвался Дамир, поменяв чашку на бокал, сделал еще глоток коньяка.
Вновь есть принялся… Недолго, впрочем. Выдохнул сквозь зубы, тяжело и с усилием прикрыв глаза.
— Что я тебя однажды буду по частям опознавать… Бля! — Дамир резко отбросил столовые приборы, так, что те с громким звоном отскочили по столу. — Так злился на Леху все это время, дико просто! А теперь он — мертв… Охренеть, как паршиво!..
Поднялся также стремительно, схватился за бокал и сделал еще глоток коньяка.
— Но… при чем тут я? — совершенно растерялась Тоня, уставившись на него, тоже позабыв про завтрак.
А Дамир так в ответ глянул, с такой термоядерной смесью вины, стыда, боли в глазах, что, еще ничего не поняв, совершенно запутавшись, Тоня сама жгучую боль в груди почувствовала.
— Дам? Любимый? Ты можешь объяснить? — ломающимся голосом попросила.
Он судорожно головой дернул. Кивнул? Плечи напряженны, спина выпрямлена до каменной жесткости, кажется. Стоит в трех шагах, упрятав руки в карманы… Чтоб она не видела, до какой силы стиснул кулаки, в попытке все под контролем удержать?
— Все на том форуме началось, птичка. Было бы даже забавно, если бы не… — он как-то скривился, вроде хотел бы улыбнуться, но физически не выходило сейчас. — Только я был тобой так ошарашен и на лопатки уложен, что не сразу понял угрозу. Впрочем, можно оправдываться тем, что и Санек внимания не обратил… — Дамир покачал головой, как бы разминая шею. Повернулся к ней, как-то непонятно посмотрев, слишком глубоко, непросто. — Помнишь, как сидела и делала вид, что не чувствуешь моего взгляда? Когда отказалась в нашу зону пересесть? — на какое-то мгновение он даже сумел улыбнуться, точно об этом с удовольствием думал.
Тоня кивнула, все еще мало поняв. Но ведь ни мгновения со встречи с ним не забыла, как ни хотелось бы порой.
— И я помню… До последней секунды помню все, птичка, — вновь прикрыв веки, продолжил Дамир. И видно, что не отдохнул толком, но, казалось, он смакует эти мгновения в памяти, хоть так от реальности отвлекается. — Блин! Поверить не мог, что меня так припечатало! Я тогда точно ничего кроме тебя вокруг и не замечал, сидел и в затылок пялился. И, помню, еще виноватым себя чувствовал, что прическу тебе растрепал, а не поправил, — он покачал головой, словно его это до сих пор изумляло. — А Леха с Сашкой тогда как раз пересеклись с Марченко, он им про банк один интересный рассказал, про выгодное капиталовложение…
— Марченко… — уточнила Тоня, нахмурившись. — Сергей Валерьевич, который тебе ночью тогда позвонил? — тоже себя с головой выдав, что до последней секунды все помнит, переспросила.
— Он, — кивнул Дамир, глянув на нее из-под тяжелых век слишком пронзительно и внимательно, Тоня себя нараспашку открытой перед этим взглядом почувствовала.