Стандартные бои проводились в три раунда по пять минут. Главный бой пять раундов по пять минут, и Татарин отчего-то решил, что это именно он.
Рыба потрясал руками вверх, призывая толпу отвечать ему свистом и приветствиями. Как на самом деле его звали, Ванька не знал. Он повернулся спиной к выходу, из которого вышел, и увидел бледного Сашку. Даже отсюда можно было различить белое лицо друга, у которого неприятно сосало под ложечкой.
Сам Ванька понимал, что бой может продлиться слишком мало, потому что выстоять против такого тяжело. Главное преимущество в подобном – скорость, и Ванька обязан был продержаться хотя бы сколько-то. Он бросил взгляд на рефери, размышляя, бросится ли он на его защиту в случае чего или же даст наносить удары, пока главный, подобно древним римлянам, не покажется палец вверх или вниз.
Гонг оповестил о начале схватки, и Рыба сразу же сделал поочерёдные выпады правой и левой рукой, ожидая, что это будет его самый короткий бой. Ванька отстранил голову и перескочил на другую сторону, чувствуя, как бешено бьётся сердце о рёбра. Он знал, что такое боль. Он привык к ней, если к этому вообще можно привыкнуть. И научился уходить от атак, как учил лучший тренер в мире – его отец.
Нога Рыбы мощным толчком оттолкнулась от ринга и полетела в сторону. Зрители, напряжённые от эмоций, сжав кулаки следили за поединком. Ванька снова увернулся, получая по рёбрам стопой. Резкий удар, от которого загорел бок. Но он устоял, а затем сделал свой первый выпад, достигая чужого носа.
Глава 19
Первые три раунда Ванька устоял. Попал под удар, но вовремя выкрутился, не давая возможности навалиться на себя всем весом, а затем придавил сам. Он никогда не участвовал в боях без правил, только знал, что нельзя кусать, царапать, щипать и тянуть за кожу и волосы, будь они на голове или теле, выдавливать глаза, зажимать ноздри, держать за экипировку, бить в горло и по затылку, наносить удары по позвоночнику, бить в пах, головой, бросать на шею или голову, топтать лежачего, бить его по почкам. Много чего ещё было нельзя, но главное – не подставиться под серьёзный удар.
Ванька не любил проигрывать. Да и кто в здравом уме любит. Принимать поражения приходилось, но каждый раз он оттачивал мастерство всё лучше и лучше. Только здесь не бокс. Помимо рук можно использовать и ноги, и корпус, заваливая противника на канвас. Ванька работал в стойке, характерной для боксёров, тайцев и кикбоксеров с каратистами. Существовали техники бой в клинче, которыми пользовались тайские боксёры, борцы и самбисты с дзюдоистами. И соперничество в партере – стезя борцов, джитсеров и греплеров, которые адаптировали свою технику и добавили в неё удары.
Ванька хорошо умел работать руками и уворачиваться, а вот Рыба довольно неплохо смешивал. Он сделал выпад ногой, и на долю секунды Ванька потерял контроль, будто отключился, но тут же пришёл в себя, делая несколько мощных ударов поочерёдно руками. Рыба закрылся в блоке, пока Ванька неистово молотил, не давая возможности опомнится. Один шаг, и более мощный удар заставляет опрокинуться назад, а парень уже сидит сверху, нанося удары по голове.
Рефери бросился между ними, заставляя Ваньку отойти, и замахал руками, показывая, что раунд завершён.
Лицо Татарина ничего не выражало. Он сидел, смотря на Ваньку, встретившегося с ним взглядом, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Оставалось ещё два раунда, за которые парень должен отработать ставку.
Каримов был не идиот. Он понимал, что против щуплого монгола Рыба смотрится куда выгоднее, ведь потратил не один час, рассматривая, как умело парень одерживает победу за победой на соревнованиях. Если бы Бородин-старший был помоложе, он бы пригодился, но время не щадит. Пришла пора новых, таких, как Уйбаан, который докажет, что не всё решают килограммы.
Ставки были запредельными. Ещё бы. Все, кто здесь был, поставили на 120 живого веса, и Татарин понимал их. Против его серой лошади Рыба смотрелся скалой, только что-то ему подсказывало, что большой шкаф громко падает.
Спустя три минуты у Ваньки была рассечена бровь и разбит нос, спустя пять Рыба лежал на канвасе, раскинувшись звёздочкой, а толпа неодобрительно гудела, не веря своим глазам. Только несколько человек в зале радовались победе сопляка. Сашка, сжавший кулаки так, что, раскрыл с трудом, до того онемели пальцы, сам выигравший и Татарин, поднявшийся с места и кивнувший охраннику, чтобы он увёл Ваньку в медпункт.