И теперь перед ним Борис – человек, благодаря которому Ваньку не поместили в детский дом. Сердце сжималось от боли и бессилия, потому что помочь ничем он не мог. Попрощавшись с тем, кто ещё недавно был полон жизни, а теперь, казалось, медленно угасал, Ванька отправился к лечащему врачу, чтобы задать вопросы.
- Да, мы делаем всё, согласно регламенту, - кивал мужчина, немногим старше самого Ваньки. – Динамики пока не наблюдается, но у всего своё время. Не таких поднимали.
- А что с его головой? – осторожно задал посетитель вопрос.
- Ну что? – пожал плечами врач. – Это типичное явление после инсульта. Больше сказать нечего.
Ванька пожал ему руку, поблагодарил и сказал, если понадобятся какие-то средства, на него можно рассчитывать.
И снова он старался всем помочь и всех спасти.
Сашка нашёл концы по номеру. Обрадовать было особо нечем. Пегий, как звали его в особых кругах, где вращался нелегализованный товар, умел подсаживать незадачливых курьеров на серьёзные суммы. Схема была простая. Доверчивому идиоту обещали золотые горы, а сделать следовало всего-то малость. Получить пакет, расфасовать его и толкнуть кому надо. Сыпались обещания, что от клиентов отбоя не будет, и что работа, занимающая от силы несколько дней, принесёт небывалый доход.
Конечно, упоминалось о рисках, среди которых числились органы, «пристально» следящие за трафиком, и конкуренты. Но о чём совершенно ничего не говорилось, так о том, что «потерять» товар легко.
Глава 27
Василий мог только выдавать затрещины тем, кто младше, и сплёвывать на пол, куря сигарету. Родившись третьим, он был, как дурачок из сказки, правда тот, которому совершенно не повезло. Бесхитростность сказочного дурня была ему самому на руку, но что если бы Иван-дурак попал в нашу реальность? Ответ очевиден. Его бы поставили на счётчик.
Васькин тикал слишком быстро, а всё потому, что Борис шёл на поводу у Пегого. Тут палка о двух концах. Убить или доить. Пегий предпочитал второе.
Конечно, были те, кто всё же соскакивал. Он был человеком слова, когда речь заходила об особенно упёртых. И давал шанс свалить из бизнеса. За Василия влез отец, и семейку было даже немного жалко. Хотя постойте, нет, у таких нет жалости, только бизнес.
Когда Ванька позвонил ему и сказал, что хочет вернуть знакомого, Пегий немного удивился. Это ещё что за фрукт нарисовался? Да, он слышал от Прибалта, что был у него поди-принеси, про то, что отец в больничке. Подноготную своих курьеров такие изучают сразу. Менты мимо, с ними проще не связываться. Мажоры и сынки тех, кто может натянуть, тоже лесом. Васька был кандидат, что надо. И всё поначалу шло отменно. Теперь следовало задумать, что делать с гремлином, который ни черта не умел. А тот, кто башлял за него, слёг.
Конечно, сыпались угрозы при звонке матери, чтобы она подсуетилась. Баба, конечно, но что делать. Надо работать с тем, что есть. И вот нарисовался ещё какой-то вол, что готов впрячься за очередного идиота.
- Ты кто? – спросил он у Ваньки, задумчиво смотря в потолок, который следовало давно починить, да всё не доходили руки. Надо пнуть Прибалта, пусть разрулит. Не всё же ему одному думать.
- Друг семьи, - решил Ванька не лезть в дебри родственных связей.
- Ну что, друг, платить будем?
- За что?
- За чтоооо? – растянул Пегий слова, а потом цокнул языком. – Должен мне знакомый твой. Занял у меня, отдать не в состоянии.
- Сколько?
- Вот это верный вопрос, - Пегий закряхтел, поднимаясь с места, и подходя к столу. Он намеренно достал блокнот и принялся шуршать страницами, поднеся телефон ближе, чтобы создать видимость работы. – Вот, нашёл, - он сидел на столе, раздумывая над тем, какую бы сумму загнуть.
Навык каждой профессии заключается в наработке мастерства. Секретарь, печатающий текст, год от года будет делать это всё быстрее. Продавец, оценив клиента, понимает, насколько следует распинаться, чтобы не потратить время впустую. Пегий по голосу определял, что за человек, по мимике твёрдость характера, по взглядам, насколько можно прогнуть.