- Где мой сын? – требовал ответа Николай.
- Кстати, хотел пожать лично вам руку за такого спортсмена, - Каримов протянул ладонь в сторону мужчины, но Бородин смотрел на него с нескрываемым презрением.
- Где? Мой? Сын? – чеканил слова, чувствуя, как сердце сжимается и давит. Не мальчик уже. Здоровье подводить стало. С Верой столько пережили за последний месяц, а сколько ещё впереди с этой болезнью. Говорили о положительных результатах, надежды были. Только все эти анализы, перелёты и волнения подорвали не только Верино здоровье. Николай чувствовал, что уже силы не те, что натренированное сердце бьётся как-то надрывно.
- Его здесь нет, - Татарин убрал руку в карман, понимая, что так и не дождётся рукопожатия. Вся эта бригада, прибывшая на спасение Уйбаана, немного опоздала. Он уехал с другой, рухнув прямо на канвасе, и кто знает, чем закончится эта поездка.
В боях всегда есть риски. Сколько угодно спортсменов умирают и во время бега, и на футбольных полях. Тут же дело обстояло ещё серьёзнее. Но у него есть документы. Да-да, бумаги, в которых чёрным по белому написано, что боец берёт все риски на себя. Нет, ну а на кого? На Каримова что ли? Главное – иметь штат юристов, которые точно знают, что следует делать.
Ванька всё же принёс победу себе и деньги Татарину. Только выдать кровное уже не представилось никакой возможности. По крайней мере в этот вечер.
Стоя на ринге, когда объявляли его победу, Ванька улыбался. Только смотрел он не Дамира, а на свою девку: бледную и испуганную, которой хотя бы хватило мозгов не лезть на канвас, пока всё не закончится.
Монгол еле стоял, когда зал шумел, никак не в силах понять, что случилось с мальчишкой, проигрывающим бой за боем. И только Татарин сидел, не вставая с места, с маской достоинства на лице. Плеханов теперь не отвертится. Он повернулся к сидящему рядом мужчине, вытирающему испарину на лбу платком, и молча посмотрел в глаза. Слова излишни. Каждый понимает, кто выиграл.
Ванька сделал шаг навстречу Алине, но тут же его ноги подкосились, и парень рухнул на канвас, пока зрители вытягивали головы, пытаясь рассмотреть, что происходит.
Глава 55
Вениамин отлепился от стены, которую подпирал весь вечер, и недовольно цокнул. Давно у него не было жмуриков. А, судя по всему, тут труп. Только следует унести его отсюда и оформить, как несчастный случай, внезапную смерть. Вариантов можно было найти прилично, если знать, где искать. Только была небольшая проблемка, и она образовалась рядом с монголом.
Девчонка прислонилась ухом к сердцу, пытаясь хоть что-то услышать за гомоном голосов, а потом принялась искать пульс, заглядывая тому в лицо. Поочерёдно открыла веки, и Вениамин в который раз пожалел, что такая женщина его отшивает.
- Ну, - нашла она сменщика. – Быстро давай.
Несколько мужчин протиснулись на канвас, пока Алина раздавала задания.
- Да осторожнее, не так, - она помогала переместить Ваньку на носилки, которые тут же поплыли на выход, разрезая толпу, как нож масло, а сама следовала рядом, держа за руку того, кто недавно вошёл в её жизнь.
Она только-только стала счастливый. Для чего? Чтобы Татарин разрушил это счастье?
- Да чего ты копаешься, Веня! – прикрикнула на сменщика, который тут же ещё медленней взял жвачку и закинул её себе в рот, демонстрируя холодность к пациенту.
- Тебя тут нет, Алин, - пожал плечами, доставая из нагрудного кармана фонарик, чтобы проверить реакцию зрачков, - по регламенту.
- Гад, - прошипела она, теряя терпение.
Они всё же выдвинулись, и Алина звонила в больницу, где работала, умоляя подготовить операционную.
- Я тебе не мальчик на побегушках, - цедил Вениамин. – Если Татарин узнает, куда я отвёз его, - кивнул на Ваньку, - сама знаешь, что будет.
- А куда? – она чуть ли не кричала. – В лес? Там у вас рядками могилы выкопаны? Или сразу на свалку? Чтоб никто не нашёл.
- Ой, - скривился Веня. – Не говори ерунды. Есть у нас своё место.
- Мне не нужно ТВОЁ место. Оставь его себе. Я тебе приказываю! Отвези меня на Ломоносова! – в её глазах плескались злоба и отчаянье.