-Дорогая не убегай от меня и не бойся, — говорил он твердо и четко, будто это была беседа об ее поведении, и он вовсе не гнался за ними.
-О нет, — отчаянно прошептала Блейк, завидев в конце коридора окно.
-Другого пути нет, — сжал ее плечо Вэйлон. — Я пойду первым.
-Не бросай меня здесь, — заревела Виктория, хватая тонкими пальцами программиста.
-Не брошу, — посмотрел ей в глаза Парк. — Я спрыгну первым, затем ты, я тебя словлю.
Вэйлон спустился через окно, удерживая собственный вес за подоконник, чтоб сократить расстояние падения. Приземлившись о газон, боль отдалась от ног к спине. Он скривился, от этих неприятных ощущений, но времени на собственное успокоение не было. Мужчина должен был помочь Виктории.
-Вики прыгай скорее, — прокричал он, глядя вверх.
Хрупкая фигура замаячила в окне. Она нерешительно перекинула ногу через подоконник, то и дело, оборачиваясь назад.
-Я не смогу, — прохныкала девушка. — Мне страшно.
-Виктория прыгай, — крикнул Парк. — Я поймаю тебя! Я обещаю!
Вэйлон стоял под самым окном, страхуя Блейк. Та уже повторила все его действия, и была готова отпустить руки.
Ее визг был чем-то вроде сигнала о прыжке и Вэйлон приготовился.
Глаза Парка широко открылись. Он видел, как Виктория повисла в воздухе. Сильные руки Глускина удерживали ее. Для маньяка, ее вес был просто пушинкой. Эдвард с легкостью затянул ее обратно. Программист видел как черная пасть окна, поглотила Блейк, а ее крики постепенно отдалялись.
-Нет, — сам себе шептал Вэйлон. — Нет, нет, нет.
Ему стоило бы поторопиться, пока очередной псих не заметил его. Но Парк не мог бросить Викторию. Оставить ее одну с этим ненормальным, значит подписать ей смертный приговор. Совесть и чувство ответственности не позволяли ему так поступить. Будь он на ее месте, Парку бы хотелось, чтоб за ним пришли.
Мужчина для себя решил, что спасет ее, и они сбегут из этого ада вместе, во что бы то ни стало.
Теперь ему стоило подумать о том, куда он унес Вики.
-И ты вернулся за ней? — задал очевидный вопрос Харви.
-А ты бы как поступил? — ответил вопросом на вопрос Вэйлон.
Мужчины продвигались сквозь туман по двору, разбирая путь тусклым светом уличных фонарей. Парк запретил Блейку включать фонарик, чтоб не привлекать внимание потенциальных противников.
-Поступил бы также, — ответил парень.
-К сожалению, мое решение и мои планы по спасению нас обоих, очень разнились с действиями и обстоятельствами.
-Из-за Глускина?
-Из-за всего, — отрезал Парк. — Мне тогда казалось, что это проклятое место не хочет нас отпускать. Да и сейчас так же.
Шум из здания напомнил, что в любой момент на них может кто-то напасть. Вэйлон приложил палец к губам, другой рукой отталкивая Харви за собой в темноту.
-Шшш, переждем немного.
Мимо них пробежала пара психов в смирительных рубашках.
-Они нам ничего не сделают, но шуму наведут, — опередил ответом программист.
Подождав еще немного, и удостоверившись, что рядом никого, они двинулись через решетчатые ворота к канаве с водой.
Спешить было некуда, это и без того была самой длинной и темной ночью в году.
-Кстати, Харви, — как-то легко и непринужденно обратился Вэйлон к парню. — С днем рождения.
В его голосе послышались нотки теплоты и родительской ласки, которой он никогда не знал.
-Спасибо, — смущенно улыбнулся Блейк.
Он и сам позабыл об этой дате. Всю голову заполоняла мысль о выживании в этом месте, о Виктории, о Сэм, о доме.
Харви машинально глянул на часы. Полночь — самое мистическое время.
Странное сочетание чувств при пробуждении встретили Викторию. Ей было тепло и мягко, но неприятный холод в правой ноге все портил. Просыпаться не хотелось, но было необходимо. Мягкая постель удерживала ее в своем плену. Рассудок же твердил, что надо открыть глаза.
Воспоминания о последних событиях окончательно скинули пелену сна с ее разума. Девушка вспомнила, как пыталась бежать из этого ада, но не смогла.
С трудом поднявшись, Блейк обнаружила себя на постели. Она была из тех, на которых спали пациенты, только мягче из-за нескольких матрацев.
Голова болела и кружилась, ужасно хотелось пить. Придерживая голову рукой, девушка осматривала все вокруг. Помещение было похоже на обычную комнату. Внутри была мебель, было даже чисто, чего нельзя было сказать о коридорах, например, когда они с Вэйлоном бежали. На стенах висели картины, на столе у окна стояла ваза, а в ней свежие цветы. Все выглядело невозможно красивым, в сравнение с остальными помещениями и если учесть, где она вообще находится.
Скинув одеяло, Блейк, наконец, поняла, что такое холодное и тяжелое. На ее тонкой ноге красовался железный оков и цепь, зафиксированная к батарее.
Только сейчас она обратила внимание, что на ней нет ее больничной одежды. Вместо этого на девушке надета сорочка, что велика ей по размеру. В Маунт-Мэссив такие не выдают, откуда здесь такая одежда? Ее руки перевязаны свежими и чистыми бинтами, волосы собраны в косу, даже нижнее белье поменяно.
Виктории вдруг стало очень страшно. Память вернула ей отрывки прошедшей ночи, и девушка четко понимала у кого она в «гостях».
-Боже, — едва слышно прошептала она, слезая с высокой кровати. Болтающая следом цепь гремела, предательски выдавая ее движения. Вики попробовала освободить ногу, но безуспешно. Тогда она придерживала цепь рукой, чтоб та не гремела, ударяясь о пол. Ее длины хватало ровно до стола, шкафа и двери.
-Все отлично продумано, — нервно бросила она сама себе.
Если отбросить тот факт, что она находится в психиатрической клинике, в плену маньяка, с цепью на ноге, то комната, в которой она располагается, вполне себе уютная, даже какая-то девчачья. Да и нежно-персиковая сорочка ей вполне идет.
Круговорот мыслей разрывал сознание на части. Вопросы роились в мозгу, ударяясь о стены черепной коробки. Что делать? Жив ли Вэйлон? Удалось ли ему сбежать? Как быть дальше? Он убьет ее? Или будет мучать?
Стук в дверь отбросил все ее мысли, сконцентрировав внимание лишь на входе.
Виктория напряглась и нервно сглотнула.
Стук повторился.
-Войдите, — дрожащим голосом прошептала Блейк.
Выбора у нее особо не было. Он войдет сюда в любом случае, с ее позволения или без него.
Замок в двери повернулся, и она открылась. В комнату, словно робкий гость вошел Эдвард Глускин. В руках он держал металлический поднос.
-Доброе утро, — легко улыбнулся он.
Мужчина прошел к столу и стал выкладывать столовые приборы, тарелку, чашку и что еще Виктория не видела.
Она молча наблюдала за ним, все так же удерживая цепь в руке.
-Прошу милая присаживайся, — жених любезно отодвинул стул.
Блейк не знала как себя вести, она с недоверием смотрела на мужчину.
-Ты все еще злишься на меня? — продолжал он. — Прости меня. Я не хотел быть грубым. Я поступил неправильно. Но пойми меня, этот мужчина рядом с тобой, он заставил меня нервничать.
Блейк молча слушала его, боясь вдохнуть лишний раз. Средств защиты у нее нет, бежать некуда, при желании он свернет ей шею одной рукой. И девушке крупно повезет если так.
Глускин тоже чувствовал это напряжение между ними. Но старался наладить контакт.
-Прошу позавтракай, — Эдди подошел ближе. — Я понимаю. Мне так же неловко, как и тебе. Но мне пришлось переодеть тебя и обработать твои раны.
Виктория все так же молча смотрела на него из-под бровей.
-Нет, нет, не подумай, я не позволил себе ничего лишнего, моя милая. Я порядочный мужчина, а ты честная женщина. Я не прикоснусь к тебе до свадьбы.
Лицо Вики вытянулось, а глаза округлились. Она нервно облизнула пересохшие и потрескавшиеся губы. Эдди это заметил и подал ей стакан воды. Виктория не хотела брать что-либо из его рук, но сильная жажда подавила гордость.
Она делала больше глотки, жадно упиваясь влагой. Вода стекала по подбородку, заливая сорочку. Персиковая ткань мокла и липла к телу.