– Охренеть. Просто… Охренеть! – ахает она в изумлении. – Черт… Знала бы, что такое будет, так вино бы заказали!
Я хмыкаю и опускаю глаза в свою тарелку с остывшей пастой.
– То есть, ты хочешь сказать, что все эти годы этот парень из твоей головы не вылазил?
– Нет, он вылазил, конечно, но незамедлительно возвращался.
– Черт! – снова ахает подруга. – Я тут думаю, что моя личная жизнь – полнейшая засада, а тут такое! Божечки, ты все эти годы любила его?!
– Никого я не любила! Просто помнила о нем и всё.
– И почему же ты о нем помнила? – сощуривается она. – Я без всякого, просто ответь: зачем ты искала его страницу в день своей свадьбы?
Поджимаю губы.
– Потому что хотела увидеть его, – честно отвечаю я. Чего врать то? – Я хотела увидеть его глаза, может, хотела убедиться, что его личная жизнь сложилась, как надо.
– Типа, увидеть на его аватарке фотку, где он обнимает какую-то девушку?
Пожимаю плечами и продолжительно вздыхаю.
– Наверное. Не знаю. Не помню. Да и это не столь важно. На данный момент меня мучает кое-что другое. И я думаю, ты прекрасно знаешь, что именно.
Ира едва заметно кивает и уводит взгляд в сторону. На самом деле, я очень жду, что она как следует пройдется по мне. Хочу услышать от неё ругательства, грубости – всё, что угодно, но только чтобы это так или иначе вынудило меня ещё больше осознать степень своей бессовестности. Но подруга молчит. Она с какой-то странной для меня полуулыбкой ест остывший рис с овощами и украдкой поглядывает в мою тарелку.
– Может, уже хоть как-то прокомментируешь то, что я рассказала тебе? – не выдерживаю я. – Ты можешь есть и негодовать.
– Негодовать? – смеется Ира. – С чего это? Думаешь, то, что ты переспала с женатым парнем, должно меня хоть как-то удивить? То есть, я, конечно же, удивлена по самые яйца, если бы они у меня были, но… – Ира замолкает и снова загадочно улыбается. – Я просто знаю тебя, Кать. Ты до ужаса правильная. Да настолько, что блевать иногда хочется.
– Я ожидала другого.
– А чего же? Что я стану разносить тебя в пух и прах, узнав, что ты занималась сексом с чужим мужиком?
– Надеялась.
– И зачем мне это? – улыбается Ира. – Я понимаю, что есть вещи, которые делать никак нельзя, что они предосудительны и всё такое. Но этого не случилось бы, если бы кто-то из вас этого не захотел. И я вижу твои глаза.
– Они красные, я знаю. Не могу толком спать, а когда думаю о том, что было… Я сразу же вспоминаю маму. Черт! Мой папа делал тоже самое, что и Кирилл.
– Я вообще-то не про это. – Ира снова смотрит на меня. – Тебе понравилось.
– Секс? О! – я нервно хмыкаю и прикрываю рукой глаза.
– Он самый. Что скажешь, он был таким же, как и с Димой?
Не знаю почему, но мои губы сами по себе расползаются в довольной улыбке. По правде говоря, мне стыдно за это. Страшно стыдно, но я никак не могу заставить себя удерживать эту виноватую маску.
– Вот видишь, – кивает Ира и выпивает остывший чай. – Твое довольное выражение лица говорит красноречивее любых слов. И всё же… Я хочу знать подробности?! – заявляет моя подруга, потирая ладошки. – Как и что?!
– Фантастично, – отвечаю я после некоторого молчания. – Просто… Я поняла, что это.
– Что? – хлопает Ира глазами. – Оргазм?
– Вообще… Чувство это, когда летишь в пропасть. Когда хочешь, чтобы он был ближе настолько, что мог бы и раздавить тебя. И взгляды… Ира, – обращаюсь я не своим голосом, – ты представляешь, какое значение имеет визуальный контакт?
– Во время секса?
– Это даже не секс… Это что-то другое, я не знаю, как объяснить. Это как будто какой-то свой космос между двумя людьми. Я раньше это воспринимала за физическое действие. Грубо говоря, бессмысленное трение. А здесь просыпается инстинкт. Здесь тело отключает мозг и делает именно то, что серое вещество бы явно запретило. И самое удивительное, что когда этот космос заканчивается – непременно хочется ещё.
– Та-а-а-к. Оргазм прошел и надо опять? В смысле, опять хочется?
Я молча киваю.
– Вау! Послушай, а у тебя же Дима один был, да?
– Угу.
– И как это, когда ложишься в постель с другим? Черт, я не могу пока правильно сформулировать…
– Я поняла, о чем ты. Всё абсолютно по-разному. Совершенно разное отношение к телу, к тебе, к самому процессу… Здесь оно такое диковатое, но в то же самое время очень заботливое что ли. Необузданное и… – Я замолкаю и тяжело вздыхаю, ведь каждое воспоминание той ночи отдается во мне болезненной теплотой. Приятной, согревающей, но слишком болезненной. – Мне очень стыдно за это. Никогда не думала, что сделаю такое, ведь своими же глазами видела, сколько бед это приносит. Но то, что я узнала, каково это вообще – растворяться, исчезать и наслаждаться там, в постели – это бесценно. По крайней мере, теперь я знаю, что это наслаждение действительно существует и никакая не выдумка сумасшедших домохозяек.