Затем я беру ручку и подписываю документы.
После этого я плачу, и много.
~*~*~*~
Маркус
Она стоит у моей двери, слезы стекают по ее щекам, а, в протянутых ко мне руках, документы. Пенни уже проскользнула мимо меня в дом, улыбаясь и хихикая, освещая своим звуком пространство, которое так долго не слышало подобного. Я бы повернулся и улыбнулся, но не могу оторвать свой взгляд от девушки передо мной, девушки, которая рыдает так сильно, что мое сердце разрывается на части.
– Я подписала их, – хрипит она.
Я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать, но, что я могу сказать? Это должно было произойти. Должно. Мои руки снова и снова сжимаются в кулаки, пока я, в конце концов, не протягиваю руки и не забираю документы у нее из рук. Я смотрю вниз, неспособный удерживать ее взгляд, наполненный болью. Хочу дотянуться до нее. Хочу держать ее в своих руках. Хочу сказать ей, что все будет хорошо, но прямо сейчас я не могу.
Маркус, которым я сейчас являюсь, не может дать ей то, в чем она нуждается.
– Пойдем, Пенни, – хрипит она.
– Я принесу ее.
Я поворачиваюсь и иду внутрь, бросая документы на кухонный прилавок. В гостиной я нахожу Пенни, которая смотрит на яркие цвета на телевизоре. Поднимаю ее на руки, и мое сердце разрывается, желая оставить ее и ее маму здесь, сделать лучше. Я несу ее к входной двери и передаю Кате.
– Мой адвокат позвонит тебе по поводу составления ухода за Пенни, – шепчет она, ее нижняя губа дрожит.
– Блядь, Катя, – начинаю я, но затем останавливаюсь. Что я могу сказать прямо сейчас, чтобы сделать лучше?
Ничего.
– Все в порядке, Маркус. Если ты захочешь увидеться с ней до этого, позвони мне.
Я киваю, удерживая ее сломленный взгляд. Затем я наклоняюсь и целую Пенни в щечку, прежде чем двинуться к Кате, скользя своими губами по ее мягкой коже.
– Мне жаль, малышка.
На этом я поворачиваюсь и закрываю дверь.
~*~*~*~
Маркус
– Просто найди мне гребанного покупателя, – рявкаю я на Улио в телефон.
– Я пытаюсь, босс. Это не так легко.
– Сделай это легким. Это должно исчезнуть. Этому всему нужно, блядь, исчезнуть.
– Ты уверен, что делаешь правильный выбор?
– Да, я уверен.
Он фыркает.
– Это все, за что ты когда-либо боролся, и сейчас просто хочешь все это продать? Так просто?
– Да, Улио, так просто. А теперь найди мне покупателя.
– Хорошо.
Пришло время покончить с этим.
~*~*~*~
Катя
– Как ты, милая? – спрашивает Кэнди, садясь рядом со мной на качели, пока я смотрю, как Пенни играет.
– Все хорошо, – лгу я.
Прошло две недели с тех пор, как я последний раз видела Маркуса. Он не позвонил, чтобы увидеть меня или Пенни. Он просто исчез. Это больше всего причиняет боль, заставляя меня задуматься, действительно ли он когда-нибудь хотел вернуть меня или он просто притворялся, чтобы больше не чувствовать вину.
– Как у тебя может быть все хорошо, когда ты ничего не слышала от него, он не просил увидеть Пенни?
Я смотрю на нее.
– Я стараюсь. Это все, что я могу сделать.
Она морщит свое милое личико, затем вздыхает.
– Я не буду давить на тебя, но хочу, чтобы ты знала, что я здесь, если ты захочешь поговорить, хорошо?
– Поговори со мной о чем-нибудь другом. Как Форд?
Лицо моей лучшей подруги загорается, и я не могу не улыбнуться. Эти двое уже две недели друг другу бросали трахни – меня – взгляд и также осуществляли это. Хотя. Это больше чем просто «это». Кэнди выглядит счастливой, и, как ни странно, Форд тоже. Я даже слышала, как он смеялся на днях.
– У вас все действительно хорошо? Так это больше чем просто … эм … перепихон? – спрашиваю я.
Кэнди хихикает.
– Ты знаешь, я думаю, что это так.
– Я счастлива за тебя, Кэнди. Он хороший парень.
Она вздыхает.
– Да, так и есть.
Я оборачиваю руку вокруг нее, и мы обнимаемся в течение некоторого времени.
– Черт возьми, почему обнимающиеся девушки как-то связаны со мной?
Я слышу голос Лэндона и оборачиваюсь, смотря, как он спускается по лестнице, а за ним Уайатт, Форд и отец. Я улыбаюсь его комментарию.
– Ты отвратителен.
– Эй, – говорит он, плюхаясь рядом со мной, – не обвиняй меня. Обнимающиеся девушки – это горячо. Целующиеся девушки – это…
– Лэндон, – предупреждает мой отец.
Лэндон закатывает глаза.
– Он такой ханжа.
Я мягко хихикаю.
– Катя, у тебя есть минутка? – спрашивает мой отец, становясь передо мной.
– Конечно, что случилось?
Он смотрит на всех, а затем говорит.
– Наедине?
Мою грудь сдавливает. Почему он хочет поговорить со мной наедине? Я встаю, поворачиваюсь и без слов спрашиваю, смогут ли другие присмотреть за Пенни. Затем я следую за отцом в сад.