Второй: Относительно.
Первый: Относительно? Что относительно чего?
Второй (после мучительного молчания, с трудом): Накатывает.
Первый: Опять? Вы чувствуете, когда это приближается? (Второй кивает головой). Как приступ? (Второй кивает головой). Сначала прорываются отдельные, ничего не значащие слова? Потом – бессмысленные фразы? Дрянь дело. Скажите, в потоке вашего... бреда... могут встречаться слова, которые выскакивают не сами по себе, а исходят непосредственно от вас, от вашего желания зависящие? Хотя, что это меняет... А бессмысленные фразы могут следовать одна за другой? Одна бессмыслица наслаивается на другую, сочетание различных бессмыслиц может ведь создать видимость смысла! (Обдумывает сказанное. Второй понуро молчит). Да-а... Говорите не то, что думаете, путаете слова, забываете их... Фактически, вы лишены возможности общения. Тут просто врач не поможет. Вам нужен суперспециалист, логопед-психиатр. Или толковый гомеопат. Кстати, давно это с вами?
Второй (накат): Мо, цифра, линолеум, два.
Первый: Ну-ну.
Второй: Относительно. Относительно всего. Относительно чего?
Первый: Дело труба, честно вам скажу. Саксофон дело, дело кларнет. Тромбонное дело. Басовое. Барабанное.
Второй (яростно): Относительно моря! Относительно звёзд! Относительно гор и холмов! Относительно пахнущих клевером и мылом женщин!
Первый (восхищён): Лихо! Это ведь бессмыслица высшего порядка, поскольку ваши фразы сами-то по себе не бессмысленны, но в итоге всё равно получается бессмыслица! Вот вам ключ к поэзии!
Второй (ещё более яростно, пытаясь преодолеть накат): Относительно побагровевших от... тупости? Швейцаров! Относительно?.. жадных продавцов кваса! Относительно зевающей! уборщицы... Относительно скрежета стали в чужом мозгу! Относительно самой относительности... Относительно... Относительно кресла и! пишущей! машинки! Относительно грязных туфель. Относительно восьмидесяти и сто двадцати пяти с половиной... рублём? Относительно... арбитров земли... относительно Сергея Муравьёва... Относительно... Роберта... Винвуда... относительно! Его первая жена! Относительно узкого окна, из которого старый крот-зеленоглаз выплёвывает окурки мне на голову! (в изнеможении падает).
Первый: Как здорово! И по-своему складно!
Второй (лёжа, устало): Относительно трёхэтажного небоскрёба... относительно кошки...
Первый: Я бы так не смог!
Второй: Относительно сгнивших огурцов, относительно будущего прошлого, всё ради этого, для этого... Лживые глаза... функционера, – будто бы он всё это... уже! испробовать.
Первый: Сильные, смелые образы! (внезапно помрачнел). Слушайте. А болезнь-то ваша не заразная? Вдруг...
Второй: Вторая модель... Гримсгаузен... В прошлом докладе я пытался объяснить... не получилось? М-м-м.
Первый: Да уж. (деловито). Мне надо идти. Надо спешить. Идти так идти. Всё, всё понимаю, вижу, сочувствую. Мне-то что? Вы забыли слова? А я иду по лестнице. Вверх. Я иду, вы идёте. Как бы там ни было, а идёте, поднимаетесь. И все поднимаются. И идут. Что из того? Никто не знает куда, но все идут. И я иду. И мне пора. Не мы первые, не мы последние. Бог даст, всё ещё образуется. А уж там-то, наверху!
Второй: Слова.
Первый: Слова.
Второй: Шесть лет... я не был... библиотека.
Первый: Раньше многое было. Там, внизу, в другой жизни. Ну и что?
Второй: Библиотека! Аы! Аы! Оу-ом!
Первый: Слова-то, слова...
Второй: Последний раз я был там с Кларой.
Первый: Просто ненормальный! А вдруг он изнасилует меня? С него станется.
Второй: Куда они деваются потом, эти худенькие, длинноволосые девочки? Они как-то незаметно исчезают, растворяются во времени, сначала исчезает одна, потом другая, третья, исчезают в бездонном мешке города, будто их и не было никогда. Встретишь их лет через... Потом появляются другие, тоже худенькие и длинноволосые, с упругими спинами, предназначенные для разной степени любви.
Первый: Поди тут разбери! (Машет рукой). Всё это... Пора уходить. Перекушу и пойду.